Неделю назад осуществилась моя давняя мечта: увидеть Минск с высоты полета вертолета. Глядя в окошко на удаляющуюся землю, я неожиданно подумала: точно такой же холодной порой первые советские части пересекли советско-афганскую границу в декабре 1979 года. На аэродромы Кабула и Баграма по воздуху были переброшены десантники. О чем, улетая из родных мест, думали недавние мальчишки? Не знаю. Уверена только в одном: все надеялись вернуться. Живыми, а не «грузом 200»...
15 февраля 1989 завершился вывод войск СССР из Афганистана. Кому-то посчастливилось вновь обнять родных, а кто-то навечно споткнулся в горах... В день памяти корреспондент газеты «7 дней» поговорила с воином-интернационалистом – кавалером двух боевых орденов, имеющим квалификации военного летчика и пилота гражданской авиации первого класса, командиром воздушного судна – пилотом-инструктором авиации МЧС Беларуси полковником в запасе Николаем Губко о том, как это – вернуться в мирную жизнь, пройдя войну.
– Вырос в деревушке под Барановичами, а там самолеты летали постоянно. И все детство, когда ловил рыбу, смотрел на пилотирование. Так все и закрутилось. Влюбился в небо, самолеты, полеты. Хотя одно время мечтал железнодорожником-машинистом стать, как и многие мальчишки. Но летчиком как-то романтичнее будет, – шутит Николай. – На самом деле в профессии летчика романтика только со стороны, а в жизни она очень трудная и ответственная, связанная с постоянным риском – оправданным, конечно, но все же риском.
Свою службу Николай Губко начинал пилотом на Кобринской авиабазе в 65-м отдельном транспортно-боевом вертолетном полку. А затем его судьба сделала крутой вираж: в 1985 году, после нескольких лет службы на родине, по плановой замене Николай попал в Афганистан, где на своем Ми-8 отлетал 13 месяцев.
– В те времена это был конвейер. Одни приходили, другие уходили. Пришла разнарядка, приехали из минского округа и сказали, что вот те и те ребята – в Афганистан. У меня даже не было мысли отказаться и не лететь. Мы тогда так были воспитаны: Родина сказала надо – значит, надо. Прошли определенную программу подготовки – и в Узбекистан на аэродром Каган под Бухарой. Там была горная подготовка летного состава, акклиматизация, вакцинация. И дальше, как тогда говорили, – «за речку».
Такой вираж стал серьезным испытанием для молодой семьи: свадьба сыграна не так давно, жена в положении. Но справились. Выстояли, хотя дочку наш герой впервые увидел в возрасте 10 месяцев, когда та уже пыталась делать первые шаги. «Письма жене писал каждый день в перерывах между полетами, а также получал от нее весточки из дома. Дочку тоже впервые увидел на фотографии. Она уже почти ходила, когда вернулся. Я и дневник тогда вел, только сейчас не знаю, где он, скорее всего, у жены где-то запрятан», – рассказывает Николай Михайлович.
О количестве боевых вылетов Николай Губко отвечает просто: много. Очень много и ежедневно. Он отмечает, что каждый вылет мог стать последним, но ведь профессию выбирал осо-знанно. «Конечно, говоря об Афгане, вспоминаешь много крови, грязи, погибших, раненых. Но помнишь и тот сплоченный коллектив, где друг за друга стояли горой. Там же я праздновал и свои 25 лет... Знаете, по молодости всего не понимаешь и усталости не чувствуешь. Мы мало чего боялись. Молодые! Но понимали, что находимся на войне. Спасло то, что у нас была хорошая эскадрилья, отличный уровень подготовки, пилоты опытные».
Спустя год после возвращения из горячей точки его вновь отправили в Афган. «Но я тогда дошел до Кагана, меня вернули обратно, потому что посмотрели, что я уже второй раз. А мои ребята-коллеги, которые пошли, – все погибли. Был обстрел аэродрома ракетами. Одна из них и попала в комнату, где они находились. Так дружно и полегли... Если бы меня не вернули, то так и погиб бы вместе с ними. И мне осталось только одно – помнить».
Видно, что воспоминания даются полковнику тяжело. Да, физически он здесь, в кабинете, но сердцем остался там, в пылающем Афганистане.
– Ежегодно хожу на Остров слез. Там ведь есть целая аллея портретов моих знакомых, которых тогда убили. Молодые все. 15 февраля для меня – это день памяти. Год не видимся с товарищами, а там встретились, пообщались, вспомнили. Это не праздник. Мы привыкли к стереотипам, что если есть какая-то дата, то с ней обязательно надо поздравить. Но здесь совершенно иной смысл, – подчеркивает полковник. – Когда вернулся на Родину, не чувствовал себя героем. Мы на 99% такие были в полках. Перед кем себя героем чувствовать? Все одинаковые. Но гражданское население, у кого было понимание, – те могли оценить по достоинству. Однако таких было очень мало. Многие ведь думали: дурак, чего ты туда полез, мог отказаться, отдыхать. Зачем рисковать жизнью?»
...Тяжело было солдатам и офицерам возвращаться с войны. Ты полон энергии, планов, впереди долгая и счастливая жизнь, а тут раз – Афган и смерть рядом. А все совсем юнцы. «Ты живешь в другом мире со своими координатами. Возвращаешься домой, а тут иной ритм жизни, другие проблемы. На войне ведь не думаешь ни о чем, кроме полетов. Как это ни странно, но там все просто».
По возвращении из командировки «из-за речки» капитан Губко обучал боевой работе новое поколение пилотов. В 2003 году начальник недавно созданной авиации Министерства по чрезвычайным ситуациям полковник внутренней службы Евгений Кутенко предложил ему продолжить службу в качестве «крылатого» спасателя. Руководство доверило Николаю Михайловичу не просто подготовку отдельных пилотов, а дало под начало свой основной потенциал – аэромобильный отряд. 2010 год подтвердил в очередной раз, что наш герой именно тот человек, который с честью решит любую сложную задачу. В то лето экипаж под его руководством был срочно направлен в полыхающую лесными пожарами Россию. Начальник аэромобильного отряда авиации МЧС Беларуси Николай Губко
14 октября 2010 года был награжден орденом Мужества. Награду получил из рук Президента России. Офицер Губко был единственным представителем нашей страны, чей труд отмечен столь высоко. В дальнейшем были и ликвидации пожаров в горах Турции, и срочные полеты на аэромедицинскую эвакуацию в сложных погодных условиях, и международные учения – везде Николай Михайлович с честью демонстрировал возможности авиации чрезвычайного ведомства Республики Беларусь.
– Я ничего не хотел бы изменить в своей судьбе. Так было надо. Уверен, что у человека должна быть биография. Прожить жизнь серо нельзя ни в коем случае.
– Николай Михайлович, спустя годы афганская война обрастает огромным количеством мифов...
– Как и любая другая война.
– Может, дело в том, что сами «афганцы» не любят вспоминать те страшные события и рассказывать о них?
– Согласен. Мало говорят, мало пишут, мало общаются. Это даже не то что больно вспоминать, а неприятно. Какая тут бравада! Война... кровь... грязь. Много липовых «афганцев» встречается, которые рассказывают небылицы. Это все очень сложно.
Я, например, в семье не вспоминаю эти события. Зачем? Родным главное, что муж и отец вернулся живой и здоровый.
А это все... Может, позже.