Репортер



В гостях у русской матрешки

(Окончание. Начало в № 5.)
Букет для славянки
Знаменитые павловопосадские платки известны в Беларуси не меньше, чем русские матрешки и хохлома. Более двухсот лет прошло с тех пор, как женщина впервые покрыла голову этим нарядным платком. Но и сегодня его с удовольствием носят представительницы разных поколений. Благо Павловопосадская платочная мануфактура, расположенная в г. Павловский Посад Московской области, продолжает лучшие традиции этого уникального народного промысла.
...В просторном демонстрационном зале предприятия глаза разбегаются от разнообразия цветов и узоров. Не зря говорят, что павловопосадские платочные композиции неповторимы, как сами женщины. У каждого изделия есть свое название — да какое! «Над серебряной водой», «Тайна сердца», «Драгоценная», «Мелодия любви», «Подмосковные вечера»... 
— На нашем производстве есть свой собственный святой, Праведный Василий Павловопосадский, — рассказывает заместитель директора Павловопосадской платочной мануфактуры Вячеслав Долгов. — За свою долгую историю фабрика пережила немало сложностей, но она ни разу не останавливалась, ни в какой кризис не закрывалась, людей мы не сокращали. Мы считаем, что во многом это заслуга нашего небесного покровителя.
История появления у фабрики своего святого такова. В 1795 году крестьянин Иван Лабзин открыл в Павловском Посаде фабрику по выпуску шелковых платков. В середине XIX века его правнук Яков Лабзин со своим компаньоном Василием Грязновым начали производство шерстяных платков с красочным печатным рисунком. Василий Грязнов был человеком большого сердца — строил школы для детей рабочих, больницы, богадельни, много лет был старостой главного храма Павловского Посада — Собора Воскресения Христова. После смерти на его могиле начали происходить исцеления, она стала местом паломничества. Были поданы документы на канонизацию Василия Грязнова как местночтимого святого. Однако после революции вместо канонизации над ним устроили показательный судебный процесс — хотели развенчать почитаемый в народе образ. И только в 1999 году Василий Грязнов все-таки был канонизирован.
Сегодня Павловопосадская платочная мануфактура выпускает около 600 видов шалей, платков, шарфов, кашне и многих других изделий. Все — исключительно из натурального сырья, в основном тонкорунной шерсти. Так что изделия эти не только украшают, но и согревают в непогоду.
Часть платков из богатого ассортиментного ряда фабрики имеют давнюю историю. Сотрудники предприятия много лет объезжали российские музеи, в которых могли сохраниться дореволюционные образцы их платков. Когда поиски оказывались успешными, творения старых павловопосадских мастеров обретали новую жизнь. К примеру, один из таких платков под названием «Волшебный узор» был восстановлен по образцу 1880-х годов.
В основном же ассортимент мануфактуры обновляется благодаря таланту нынешних художников предприятия. Каждый новый платок запускается в производство только после одобрения худсовета, заслужить которое не так-то просто. «Многие рисунки идут в архив, и платками так никогда и не становятся, — рассказывает Вячеслав Долгов. — Главная сложность для нынешних художников предприятия — конкуренция с творческим наследием предыдущих поколений мастеров. Для того, чтобы новый платок встал на тираж, надо создать композицию не хуже уже существующих. А ведь в коллекции предприятия много шедевров, которые десятилетиями не снимаются с продаж». 
Почему один платок сразу пленяет сердца женщин, а другой приходится снимать с производства из-за невостребованности? Чтобы понять это, предприятие провело не один опрос среди покупательниц. Но «секретной формулы» вывести так и не удалось. «Красиво», — объясняют женщины свой выбор. И этим все сказано.
Главные продажи мануфактуры осуществляются сегодня на внутреннем российском рынке — русские женщины по-прежнему любят украшать себя этим традиционным убором. Востребованы и более спокойные композиции, и те, что поярче да поцветастее — чтоб было видно с другого берега реки, как шутили в старину. Есть у мануфактуры и «звездные» заказчики, такие как Вячеслав Зайцев, Надежда Бабкина, Алика Смехова. Что касается продаж за рубежом, рассказывают на фабрике, то больше всего павловопосадские платки востребованы в славянских странах, где они близки по духу. Кроме того, иностранцы охотно покупают их как чисто русский сувенир.
В Беларуси фирменных магазинов мануфактуры пока нет, но об их открытии здесь уже задумываются. Кроме того, с недавних пор жителям Беларуси и Казахстана предоставлена  возможность заказывать павловопосадские платки почтой. Связывает предприятие с Беларусью и творческое сотрудничество. Совместно с модельером из Витебска недавно создан совместный проект «Букет для славянки», и среди павловопосадских соцветий распустились белорусские васильки...
На родине Жар-птицы
На черном лаковом фоне — уникальные композиции в древнерусском стиле: сказочные и литературные сюжеты, бытовые сценки, фольклорные зарисовки... Ручная работа от первого до последнего мазка, полет творческой фантазии мастера... Такой мы любим и знаем палехскую лаковую миниатюру.
Побывать в знаменитом Палехе — российском поселке, расположенном в Ивановской области, — это, конечно, ни с чем не сравнимые впечатления. Где еще встретишь населенный пункт, в котором на 5 тысяч жителей — 700 художников и собственное художественное училище?
В экспозиции Государственного музея палехского искусства — вся история уникального промысла. До революции Палех славился своей иконописной школой, среди местных жителей было много потомственных иконописцев. После революции, оставшись без работы, палехшане начали искать новое применение своим талантам. И таким делом стала лаковая миниатюра, основанная на традициях древнерусской иконописи. В 2014 году будет праздноваться 90-летие создания знаменитой палехской артели.
— Палехское искусство подразумевает обязательный интеллект художника, без которого создать и воплотить яркую авторскую композицию просто невозможно, — рассказывает за-
меститель директора по науке Государственного музея палехского искусства Ольга Колесова. — Здесь работает не только рука, мастерство художника. Большую роль играет его начитанность, знание как русского, так и мирового искусства. Наши  художники — люди читающие и размышляющие.    
В советские годы в просторных мастерских художников Палеха кипела работа. Интерес к новому промыслу был огромный, эти изделия очень ценили, особенно за рубежом. Как рассказал мне один из старых мастеров, палехская лаковая миниатюра приносила в те годы порядка 1 млн долларов в год! Но в перестроечные годы художники в погоне за быстрым рублем начали один за одним уходить в «свободное плавание». Госпредприятие прекратило свое существование, его здания пустуют. Теперь знаменитая лаковая миниатюра рождается либо на дому, либо в маленьких частных мастерских.
Пошли ли эти перемены на пользу промыслу? Едва ли, признают сами палехшане. Творческие люди теперь вынуждены заниматься бизнесом, самостоятельно искать пути реализации своих уникальных изделий. Мастера с именем, которые имеют выход на коллекционеров, на жизнь себе, конечно, зарабатывают. Доходы остальных можно охарактеризовать как очень скромные.  
Страдает художественный уровень изделий палехской миниатюры. Если раньше на предприятии действовал худсовет и спорные работы отправляли на доработку, то теперь никакой экспертной оценки они не проходят, вот и пишут кто во что горазд. Мастера старшего поколения не без тревоги наблюдают за творческими поисками некоторых молодых художников — жемчужины перемешались здесь с песком. То проскальзывают откровенно эротические мотивы, то хороводы на шкатулке водят уже не девицы-красавицы, а скелеты... Не растерять бы исконных
традиций промысла, переживают в Палехе. 
Если когда-то палехские мастера массово ушли из иконописи в лаковую миниатюру, то сейчас наблюдается обратный процесс. В Палехе работает уже несколько достаточно крупных иконописных мастерских, он снова превратился в известный иконописный центр. Кстати, именно палехские иконописцы создавали внутреннее убранство, изготовляли иконостасы для Всехсвятской церкви в Минске и храма в музейном комплексе Дудутки.  
В отличие от лаковой миниатюры, в иконописи есть сегодня стабильная работа и зарплата, что очень привлекает подуставших от жизни «от заказа до заказа» палехских мастеров. И вот ведь что интересно. Когда-то мастерские распались в том числе и потому, что людям надоело работать в коллективе, «с девяти до шести», хотелось свободы. А теперь одной из причин ухода из лаковой миниатюры в иконопись художница, с которой я беседовала в иконописной мастерской, назвала как раз желание трудиться в коллективе, быть частью одного дела.
Если в советские годы конкурс в палехское художественное училище составлял 5—6 человек на место, то теперь всего 1,5. Практически вся молодежь после окончания училища идет работать в иконопись. Какое будущее ждет знаменитую палехскую лаковую миниатюру при сохранении нынешнего положения дел, не возьмется сказать никто. Хочется верить, что Жар-птица, которая является одним из излюбленных образов палехских живописцев, все-таки не покинет эти места. Ведь Палех — он такой один. И от красоты создаваемых здесь ларцев, шкатулок, футляров, брошей и других уникальных изделий по-прежнему захватывает дух...