Мы и мир



Все течет, но не меняется

Глядя телерепортажи из Сирии (а их «картинки» почти физически и так густо пахнут гарью, порохом и кровью, как может пахнуть лишь в раскаленной добела пустыне), мне инстинктивно хочется выключить телевизор. Словно захлопнуть переборку и очутиться в живительной прохладе. И вдруг представилось: вот так же, как и я, сидит сейчас в прохладе, в тиши своего кабинета некто, но только смотрит на эти ужасы по-своему. С удовольствием! И память услужливо подсказала прообраз ситуации: точь-в-точь как в фильме «Механик» (ремейк которого недавно вышел на экраны), где хладнокровный наемный убийца в исполнении Чарльза Бронсона вывешивал на стену фотографию своей будущей жертвы и под аккорды классической музыки медитировал — настраивался на «работу».
Сейчас не «заказывают» неуступчивых партнеров, как в старом фильме, сейчас «заказывают» неуступчивые страны. А скоро, возможно, станут «заказывать» и целые континенты. Будь на то надобность… Короче, большая охота уже в разгаре! Но это не отменяет персонификации. Наверное, как и у Чарльза Бронсона, у кого-то на стене висят, приколотые к карте Ближнего Востока, три портрета — Саддама Хусейна, Муамара Каддафи и Хафеза Асада. Все трое уже ушли из жизни. Но если двух первых действительно «ушли», да так, что они исчезли вместе со своими странами, и, стало быть, «заказы» на них были успешно выполнены, то вот третий — Хафез Асад — покинул сей мир естественным путем. И мало того, страну свою сохранил, передал сыну. И, значит, «заказ» на него пока не выполнен. И тоже передается по наследству — известно ведь, в большой политике сын отвечает за отца.
Как очутились рядышком эти три портрета? В жизни Хусейн, Каддафи и Асад были конкурентами, по-арабски это значит — врагами. Они конкурировали за лидерство в арабском мире. В арабском мире, который борется, во-первых, за свою самостоятельность и единство (каждый из трех лидеров хотел сам объединить арабов), во-вторых, за свою территорию, а значит, и за воссоединение Палестины, и, в третьих, строит светское, а не исламское общество. Всем понятно, какие страны и какие круги не устраивали все три пункта данной программы — от бывших метрополий в Европе до новых метрополий на самом Ближнем Востоке или в Соединенных Штатах за океаном. Единственное, что устраивало недовольных идеей арабского единства, — это то, что и Хусейн, и Каддафи, и Асад брались за столь важную цель самостийно. И со всей страстью людей, абсолютно не привыкших делиться властью. И лидерством. Если бы они умели делиться и договариваться, то их судьбы и судьбы их стран, и судьбы всего арабского мира, а также содержание этой статьи были бы иными. Впрочем, как и судьба страны, пытавшейся их примирить друг с другом — Советского Союза.
Единственное, что всегда и ярко объединяло Хусейна, Каддафи и Асада — это стойкий антиамериканизм. Стойкий настолько, что продержался он намного дольше советского. Помню последнее интервью, взятое московским телевидением у лидера «джамахерии». Вальяжно развалившись в кресле перед знаменитым политическим обозревателем Фаридом Сейфуль-Мулюковым, Каддафи пророчески вещал советским телезрителям эпохи перестройки: «Вы отравились американским «гамбургером»!». И в таком вот законсервированном состоянии он прожил потом еще целых 20 лет. А погиб, когда вдруг решил поменяться, когда пошел на уступки столь ненавистному для него Западу. Зачем он это сделал? Наверное, хотел легализовать свое состояние, спокойно размещать его в западных банках. Наверное, хотел без эксцессов передать свою страну какому-нибудь наследнику. Одним словом, им также овладели галлюциногены. То есть он собственной ужасной гибелью подтвердил пророческую силу своих же слов про американский «гамбургер».
Да, все течет, все изменяется! Но в политике, как, пожалуй, ни в одной другой области человеческой деятельности, нужно добиваться, чтобы «плод» созрел. А процесс — логически вытекал из естественных внутренних предпосылок, присущих той или иной стране. Тогда все пройдет нормально. Если же забегать вперед, то случится историческое «несварение». Впрочем, если отставать — и плод протухнет тоже. Так что Каддафи был тысячу раз прав насчет «гамбургера», правда, сам же и подзабыл свою «книгу о доброй и здоровой политической пище».
Но есть люди, которые постоянно подстегивают историю! И это не вопрос их вкусовых предпочтений. Да, они любят погорячее, как сейчас в Сирии, но не из-за результата, а из-за процесса. Просто им нужен постоянный хаос, причем хаос управляемый. Управляемый, конечно же, ими и не на своей территории. И они любят смотреть на стену с чужими фотографиями и предвкушать сладкую минуту. Но только не мести, нет, а получения прибыли. Генри Киссинджер, самый знаменитый госсекретарь США, однажды четко определил формулу американской внешней политики: «Сначала мы создаем тупики, а потом предлагаем из них выходы». Конечно, те выходы, которые ведут к американской прибыли, ибо есть еще один постулат американской внешней политики: каждый вложенный в нее доллар должен принести два. Еще лучше — десять или сто…
Так что тут ничего не изменяется, хотя все течет, течет и течет! Имеется в виду золотой поток прибылей, неустанно бегущих в копилку американских корпораций.
Те же, кто полагают, что на Саддаме, Муамаре или Башаре Асаде «список Чарльза Бронсона» закончится и все уляжется, глубоко ошибаются. Эту машину тупиков и прибыли нельзя насытить, и процесс управляемого хаоса должен прокручиваться снова и снова — бесконечно…
Если его, конечно, не остановить с помощью альтернативной силы!
Только это должна быть не сила сил, а сила разума. Да, никто не спорит, добро должно быть с кулаками. Но когда добро схватится со злом, не стоит забывать еще одну горькую истину: «С кем поведешься, от того и наберешься». И, схватившись со злом, очень легко перенять сначала его методы, а потом и суть. Что станет очередной победой зла, так удивлявшей всякий раз Льва Толстого? Нет, нужно бороться, чтобы менялась вся система. А это будет лишь тогда, когда условия созреют…