150 золотых маршрутов моей Беларуси

№43 от 24 октября 2019 года

Статья

Комментарии (0)

Мстиславль 2

Авторский проект
художника, реставратора, путешественника
Владимира Цвирко.

«...И взял его в первую службу боярин князь Алексей Никитич Трубецкой полоном и привез к Москве, и жил он в Москве у сородичей своих» – так впервые в архивных документах упоминается Степан Иванов, Полубес. Таким образом он и прибыл в 1654 году из Мстиславля.

Фраза «жил у сородичей своих» не случайна. В те времена, во второй половине XVII века, приток белорусов из Великого Княжества Литовского в Московию был огромен. Одни бежали от притеснений католиков и «ополячивания», других, как Степана, брали в «полон», третьи ехали, как бы сейчас сказали, «гастарбайтерами» – работать. Белорусские мастера высоко ценились. В ВКЛ даже посылались специальные люди для вербовки на службу русскому царю. И действительно, большинство белорусов обрело в России вторую родину. Степан Полубес вполне мог вернуться к себе после Андрусовского перемирия в 1668 году, но он остался.

По переписи 1676 года, каждый десятый москвич был белорусом! В те годы в городе работало целое созвездие выдающихся белорусских мастеров декоративно-прикладного искусства. Среди них были оружейники, мастера стекольного дела, ценинники (мастера изразцов), столяры, токари, мастера часового и типографского дела, переплетчики, ювелиры, живописцы, строители и многие другие.

Это и знаменитый резчик по дереву Клим Михайлов из Шклова, работавший на строительстве Коломенского дворца и создавший резной иконостас в Смоленском соборе Новодевичьего монастыря. Это и мастер изразцов из города Копыся Игнат Максимов, соавтор Полубеса по Крутицкому терему, и Петр Иванович Заборский, из Вильни, великолепный художник, сотворивший чудо – иконостас из изразцов для собора в подмосковном Новом Иерусалиме. Он был настолько любим патриархом Никоном, что тот лично отпевал его в вновь созданном Воскресенском соборе.

Вот туда-то, к патриарху Никону, князь Трубецкой и отсылает Степана Иванова. У него уже были ученики из белорусов и местных крестьян. И до 1666 года, до опалы Патриарха, Степан работает над воплощениями его замыслов.

Целью Никона было создание «Небесного града Иерусалима на земле», то есть рай планировалось перенести в Подмосковье. В результате вдали от Москвы Никон собрал целую школу первоклассных мастеров различных специальностей. После опалы патриарха, царь переводит всех их, в том числе Степана Полубеса с артелью, в Кремль, в Оружейную палату. Там, кстати, тоже трудятся одни белорусы. После того, как ценинники поступили в дворцовое ведомство и переехали в Москву, Степан Полубес поселился в Заяузье, в Гончарной слободе. Здесь же была устроена мастерская, где он с учениками и помощниками изготавливал изразцовые фризы и панно, пользовавшиеся большим спросом.

«1668 года октября в 24 день, по указу великого государя подряжены ценинных дел мастера Степашко Иванов с товарищи к церковному строению церкви Григория Неокессарийского сделать две тысячи образцов (изразцов) разных поясовых ценинных в длину осми вершков и больше и меньше, а поперек семи вершков... А дать им от ста образцов по десяти рублёв и наперёд сто рублёв».

Тут-то москвичи и увидели впервые на внешнем фризе церкви орнамент так называемого «павлиньего ока». Это – визитная карточка Степана Полубеса. Этот мотив красочных переплетений, напоминающий перья заморской птицы, позже повторяли многократно в украшении московских храмов. Уже по этой работе Степана Полубеса можно смело причислить к лучшими керамистами эпохи Возрождения. К началу XVII века в Западной Европе производство цветных керамических барельефов стало чахнуть, и возродилось оно к концу века в России.

А потом был Крутицкий терем, где мастер выполнил технически сложнейшую задачу: все колонки и наличники были сделаны из изразцов с изображением виноградной лозы. И храм Успения Пресвятой Богородицы в Гончарах с приделом святителя Тихона, епископа Амафунтского, для которого  Степан Полубес изготовил полутораметровые рельефы четырех евангелистов. За талант свой, не поддающийся разумению современников, получил Степан Иванов прозвище Полубес, с которым и вошел в историю. После него за такие масштабные работы уже никто не брался.

Весь «золотой век» московского декоративно-прикладного искусства, стиль конца XVII века, был создан умелыми руками наших предков.

В Мстиславле установлены два памятника Петру Мстиславцу – белорусскому первопечатнику, сподвижнику Ивана Федорова. В 1564 году вместе с И. Федоровым напечатал в Москве первую датированную русскую книгу «Апостол», в 1565-м – два издания «Часовника». После возвращения в Великое Княжество Литовское Федоров и Мстиславец основали типографию в Заблудове, в имении гетмана Ходкевича, где напечатали в 1568–1569 годах «Евангелие учительное». Затем Мстиславец переезжает в Вильню, где находит поддержку со стороны богатых горожан – Зарецких и Мамоничей. В 1574–1575 годы напечатал «Евангелие напрестольное», в 1576‑м – «Псалтырь» с гравированным фронтисписом и недатированный «Часовник».

Последние сведения о печатнике относятся к 1576–1577 годам, когда он порвал отношения с Мамоничами. По решению суда книги, напечатанные им, были переданы Мамоничам, а типографское оборудование оставлено печатнику. В дальнейшем типографский материал П. Мстиславца встречается в острожских изданиях конца ХVI – начала XVII века, что позволило выдвинуть гипотезу о работе его в Остроге.

Наследие Петра Мстиславца невелико – всего семь книг. Но влияние его на последующее развитие типографского производства и книжного искусства было огромным.

Памятник молодому Мстиславцу стоит напротив Иезуитского костела (ул. Первомайская). Надпись на нем гласит: «Памятник первопечатнику Петру Мстиславцу от благодарных земляков». Второй памятник установлен в 2001 году на главной площади напротив здания райисполкома. 

Недалеко от центральной площади города стоит прекрасно сохранившееся трехэтажное здание из красного кирпича XIX века. Раньше здесь размещались дворянское собрание и гостиница «Париж». Название осталось – так называется парикмахерская на первом этаже. В этом здании сейчас учебный корпус Мстиславского строительного колледжа.

Здание земской управы на улице Ленина, 28 возведено в конце XIX – начале XX века из кирпича в стиле неоклассицизма.  Двухэтажный дом в плане П-образной формы с двухскатной вальмовой крышей. Внутри – коридорная система планировки. Сегодня в нем размещен учебный корпус строительного колледжа.

Здание бывшего казначейства – это двухэтажное Г-образное строение из кирпича (ул. Советская, 14).  Возведено в 1902 году. Является примером эклектичной архитектуры с элементами неоклассицизма.

По улице Советской, 17 сохранилось здание заезжего дома крестьянина. Построено в XIX веке.

Торговые ряды в Мстиславле построены в начале XX века на месте древнего рынка, который существовал там со Средних веков. В этих приземистых домиках и в наши дни располагаются магазины. 

Рядовая застройка разнообразна и богата. Здесь сохранились здания XVIII–XIX веков. В основном это жилые дома.

Пожарная каланча в Мстиславле – памятник архитектуры и, кроме того, самое высокое здание в городе. В 1890 году на базе пожарной команды создано добровольное пожарное общество, в котором было 220 человек. А в начале XX века в Мстиславле построили каланчу высотой 20 метров. В ней сейчас открыт Музей пожарного дела.

Сначала здесь размещалась мужская гимназия, после Октябрьской революции – педагогический техникум с семилетней школой, богатой библиотекой, исторический музей, столярная мастерская. Во второй половине XX века  долгое время размещалась средняя школа №1.

Здание построено в 1908 году в стиле эклектики с чертами модерна.  Состоит из трех соединенных между собою корпусов.  Сейчас в нем проводится реконструкция.

Легенда от автора проекта

Падающая брама

Старинный обветшалый деревянный храм, стоящий на этом месте с середины XVIII столетия, окончательно был разрушен во время восстания Тадеуша Костюшко. Долгое время на его месте возвышалась скромная деревянная часовенка. И только в середине XIX века на собранные средства жителей местных деревень было принято решение возводить новую каменную святыню. Буквально через пару лет новая церковь вознесла свои купола на радость прихожанам. После освящения храма был собран полевой камень на возведение ограждения, в том числе и церковной ограды. Неизвестно, кто был автором этого сооружения, но старожилы утверждают:  как внешне будет выглядеть брама, обсуждали всем миром. Для наглядности даже была вылеплена глиняная модель.

Наконец, закончилось строительство на церковном погосте. И храм, и ограждение, и сама брама были построены добротно и качественно. 

Но случилось непредвиденное. Следующей весной было огромное половодье, затопившее множество деревень. Вода уходила медленно, как будто нехотя. Пострадало множество деревянных построек, были повреждены продовольственные запасы. Погибло много домашней птицы и мелкого скота.

Когда вода отступила, люди обратили внимание, что брама церкви немного просела и, что больше всего огорчило, стала наклоняться. Того и гляди вот-вот рухнет. Пригрело солнце, почва под брамой высохла, и ее падение замедлилось на какое-то время. Однако в начале лета брама опять стала крениться. Прихожанам запретили проходить через главную калитку, но через маленькие все же проходили люди, осмелившись. Со временем к падающей браме даже стали привыкать.

Как обычно в выходные и праздничные дни, рядом с церковными воротами располагались нищие и собиратели подаяния. Жительница одной из ближайших деревень, пожилая женщина, прилюдно поступила следующим образом. Она перешла на ту сторону брамы, куда та была угрожающе накренена и, разложив подле себя небольшую скатерть для подаяний, уселась у самого основания ворот на землю со словами: «Если есть на свете Бог, он не позволит упасть браме на никогда не согрешившую, не причинившую никому ничего плохого и даже в мыслях не позволяющую сомневаться в милости господней и его справедливых деяниях».

Отговаривали бабушку люди чужие и близкие. Но старушка твердила: «Если он есть, он не позволит случиться несчастью, не обрушит браму». И, как гласит эта история дальше, врата на самом деле перестали падать, наоборот, остановились и, кажется, стали выпрямляться.

Много прошло времени с тех пор. Даже издали сегодня я видел, как у храма застыла наклоненная входная брама. Замерла в таком положении, как утверждают местные жители, только благодаря настойчивости и вере старой женщины, подперевшей некогда своей худенькой спиной каменную громаду падающей брамы.