150 золотых маршрутов моей Беларуси

№18 от 03 мая 2017 года

Статья

Комментарии (0)

Пески

Авторский проект
художника, реставратора, путешественника
Владимира Цвирко.

На нашем пути сегодня – Большая Рогозница.  Находится эта деревня в Мостовском районе Гродненской области. Ученые говорят, что название населенного пункта могло пойти от  рогозы, растения, которого на берегах местной реки Юхновка было очень много, или от рогожи, грубой ткани, изготовленной из рогозы. Раньше деревню так и называли – Рогожница.

Известна Рогозница еще с начала XVI века. В 1534 году имение принадлежало королеве Боне Сфорце. И, по легенде,  местные жители подарили ей как-то огромную рогожу – покрывало. Говорят, очень красивое.

После королевы Боны имение перешло к монахиням-бригитткам, а потом – к шляхтичам Суходольским. Строить родовую усадьбу начал Антоний Суходольский. Он был уважаемым человеком среди шляхты, участвовал  в сейме 1778 года.  Имение пан Антоний в Рогознице построил в 1791 году, и сохранилось оно  до наших дней.

После смерти Антония деревня перешла к его старшему сыну Яну. Он стал казначеем Великого Княжества Литовского. А когда в 1794 году началось восстание, то Ян Суходольский вместе с Тадеушем Костюшко вступил в борьбу.

Один из его сыновей (а их у Яна было пятеро) Райнольд Суходольский стал известным поэтом, автором знаменитых революционных стихов и песен, старший сын Януарий  – известным живописцем. Его называют первым белорусским художником батального жанра.

Януарий, Яцек, Валентин и Райнольд Суходольские  принимали участие в восстании 1830-го. Януарий погиб 8 сентября при обороне Варшавы. Яцек и Валентин попали в плен. Валентину удалось бежать, он умер в нищете в Париже. Яцек возвратился из русского плена домой сумасшедшим.

Сын Януария сидел в тюрьме за оказание помощи повстанцам 1863–1864 годов.

После Суходольских Рогозница перешла к шляхтичам Шабанским. Когда началось восстание 1863 года, молодой Шабанский вместе с приятелями принял в нем участие. Возле Рогозницы была битва повстанцев с казаками, и во время боя Шабанский был убит. На месте этой битвы поставили валун, на котором есть надпись: «Повстанцам 1863 года, богатырям за освобождение Отечества».

В 1906 году деревню покупает Оскар Мештович. При нем в Рогознице появился костел в романском стиле. Старший сын Оскара Ян Мештович стал известным писателем, автором знаменитых книг «Гусары под Киргольном», «История Третьей Республики», «Железный князь». А его родная сестра Мария вышла замуж за писателя Франтишка Ксаверия Прушинского. Она в своих мемуарах писала, что свои первые пробы пера этот польский журналист, публицист, писатель и дипломат сделал здесь, в Рогознице. 

Большая Рогозница

В 1906 году владелец имения Мештович из колотого камня возводит здесь костел. Храм в романском стиле был освящен в честь Девы Марии. Уникальность костела  – прежде всего в его строгой эстетике, которая совершенно нетипична для восточно-европейского региона, а скорее характерна для лютеранских храмов Прибалтики и Скандинавии.

Дом Суходольских сохранился здесь в прекрасном состоянии.

Пески

Впервые Пески упоминаются в XVI веке. В XVII веке деревней владели Сапеги, которые в 1682 году построили костел Успения Девы Марии. В 1900–1915 годах на месте старого костела был возведен неоготический храм Богоматери Руженцовой. Реставрировали его в 1997-м.

В результате третьего раздела Речи Посполитой (1795) Пески оказались в составе Российской империи. В 1833 году в местечке было 110 домов и суконная фабрика, на которой работало 36 человек. В 1862-м  открылось народное училище, оно содержалось на средства государственной казны и местных жителей, а в 1870-м в деревне построили православную церковь Святого Николая.

На старом кладбище уцелела деревянная часовня XVIII века. Сохранилась  также могила солдат Первой мировой войны. 

Струбница

В стиле народного зодчества в деревне в 1740 году возвели деревянный храм – Троицкий костел.  У костела можно увидеть плебанию XIX века. Стоит обратить внимание на браму костела (1856). Вокруг христианского деревенского кладбища – ограда и брама XIX века.

От большого имения сохранилась масса хозпостроек, возведенных из кирпича и камня, а также деревянная мельница, предположительно,  XIX века.

Красносельский

Местечко это с XVI века упоминается как Красное Cело. Принадлежало Ходкевичам, Cапегам, Потоцким.

Возле поселка есть уникальный археологический памятник, единственный в Восточной Европе, – шахты по добыче кремня и расположенные рядом стоянки и мастерские по его обработке эпохи неолита. 

В комплекс, датируемый концом III тысячелетия до н.э., входят около тысячи шахт, захоронения, места обработки кремня, селища железного века и Средневековья. С 1969 года часть комплекса, находящаяся на юго-западной окраине поселка, объявлена государственным заповедником. Здесь осталось более 80 еще не раскопанных и почти не поврежденных шахтных разработок.

Самуйловичи Дольные

Возможно, первоначально этот храм возводился как костел, но сегодня это церковь Святого Николая. Построена она была в 1801 году из камня и кирпича в неороманском стиле с чертами классицизма.  Перестраивалась в 1886 году на средства прихожан этого храма. Отреставрирована и открыта для верующих в 1998-м. 

Пацевичи

На краю деревни, на широкой просторной площадке красуется этот храм. Построен он в  1867 году из дерева.  Церковь Рождества Богородицы возведена в стиле народного зодчества.

За деревней установлен памятник участникам восстания 1863–1864 годов. Есть также могилы солдат Первой мировой войны.

Кремяница

Первое упоминание о деревне относится ко второй половине XV века, она вплоть до XVII века принадлежала роду Юндиллов (Юндилловичей). В XVIII столетии имение делится на две части, из второй части постепенно образовалась современная деревня Кремяница Дольная. В начале XVII столетии в результате брака наследницы Эльжбеты Юндилл с представителем рода Вольских Кремяница перешла к Вольским.

В 1617–1620 годах витебский каштелян Николай Вольский пригласил в Кремяницу монахов из ордена латеранских каноников  и построил в деревне католический храм святого Юрия. Монастырь в Кремянице стал первым монастырем латеранских каноников на территории современной Беларуси. В храме сохранилось надгробие XVII века Николая Вольского и его жены Барбары.

В 1641 году имение купила Александра Веселовская, жена великого литовского маршалка Кшиштофа Веселовского. Она передала имение в дар женскому монастырю ордена бригитток в Гродно.

После подавления восстания 1830 года большинство католических монастырей было закрыто, аналогичная участь постигла в 1832 году и кремяницкий монастырь. Храм Святого Юрия стал обычным приходским.

Во время Великой Отечественной войны один из корпусов бывшего монастыря был разобран немцами, в другом корпусе после войны была открыта школа, что позволило ему сохраниться до наших дней. Рядом с храмом – колокольня XVIII века.

Напротив костела находится старое католическое кладбище.

Сохранилась в деревне часовня второй половины XIX века.

Белавичи

В деревне в стиле неоклассицизма была возведена Покровская церковь (1822).  Не исключено, что изначально храм возводился как католический. При храме в XIX веке построили браму-колокольню.

От помещичьей усадьбы сохранились руины спиртзавода, въездная брама и хозпостройки. В деревне стоит прекрасная, XIX века придорожная часовня.

Легенда от автора проекта

Обеденный стол

По легенде этой семьи, обеденный стол был изготовлен из огромной липы, которую  повалило во время летней грозы. А саму эту липу посадил на краю усадьбы их далекий предок, получивший  надел земли от Радзивиллов за доблестную воинскую службу.

…Сидим на крошечной кухне старенького четырехэтажного дома в одном из рабочих поселков. Хозяйка – небольшого росточка женщина в безрукавке из искусственного меха и в сером свитере ручной работы –  разливает в широкие чашки травяной чай и не торопясь начинает с того, что показывает нам их семейную реликвию – обеденный стол. Но зрим мы перед собой  кухонную фигурную доску, на которой горкой лежат пряники. Увидев наши удивленные лица и рассмеявшись, поясняет, что  это лишь часть стола, часть его столешницы. Ее отец из столешницы большого семейного стола изготовил четыре кухонные доски и раздал в семьи своих детей.

– Не знаю как братья, – продолжает женщина, – а я на своей доске нарезаю только хлеб, берегу ее.

Мы пьем душистый чай и слушаем историю, возвращаясь по времени на несколько поколений назад.

– При организации колхозов из хозяйства нашего дедушки забрали все: и дом, и даже увезли мебель. А этот  стол сохранился благодаря нашему дяде Яну, который забросал его дровами в стопке. Спустя время из бревен старого сарая смастерили небольшую хатку, и опять за этим столом собиралась, как и прежде, вся наша большая семья. Так до войны и дожили. Во время оккупации стол спас от полицаев меня и двух братьев. Под столом была полка, на которую мать складывала рукоделие. А когда стол скатертью накрыт, то полки не было видно. Сидишь, бывало,  за столом и коленками об эту полку ударяешься.  А вот, видите, она нас спасла. Деревенских детей фашисты собирали в лагерь для забора крови. Мы во время облавы на эту полку под столом забрались. На  столе скатерть лежала, и нас не было видно. Под стол полицаи заглянули – никого. Так мы там несколько ночей и спали среди пряжи и пяльцев.

 Дядю Яна мой отец вызволил из полыньи ранней весной опять же этой столешницей. Он ее прихватил да и побежал к озеру, когда дядька стал тонуть. Столешницу в воду бросил, так и спас своего тонущего брата…

Мы мать первую похоронили, и отец все сетовал,  что один по вечерам за столом сидит. Да и сам стол к тому времени изрядно поизносился, устойчивость потерял, а на столешнице появились щели между досками.

Уговаривал отец моего старшего брата стол этот к себе забрать, да жена его отказалась, мол, в доме и так хламья полно.

Но однажды, когда мы все собрались на годовщину по маме, отец раздал нам эти кухонные  доски со словами, что хоть что-то в наших домах будет памятью о дружной, трудолюбивой и большой семье.

…Теперь мы совсем иначе смотрели на эту кухонную разделочную доску, лежащую перед нами. Она за много лет была вдоль и поперек  исполосована царапинами, словно шрамами лицо старика.

– А вы передадите ее своим детям? – спросили у хозяйки.

– Некому, – помолчав, еле слышно ответила она. – Некому…