Мир и мы

№46 от 13 ноября 2014 года

Статья

Комментарии (0)

Торговля без границ

В основе любого интеграционного объединения лежат торговые отношения. О том, как изменилась эта сфера за время существования Таможенного союза, что ее ждет в ближайшем будущем, в интервью корреспонденту БЕЛТА рассказал член Коллегии (министр) по торговле Евразийской экономической комиссии Андрей Слепнев.

— С 1 января начинает работу Евразийский экономический союз. В связи с этим какие изменения произойдут в торговле между участниками союза, а также в их торговых отношениях с третьими странами?

— ЕАЭС закрепляет достижения интеграционного проекта, развивает их, поэтому революций не предвидится, все будет продвигаться постепенно. Я не ожидаю каких-то ярких событий с 1 января. Другое дело, что в рамках Евразийского союза закладываются значительные новеллы по единому рынку, который будет последовательно развиваться в период до 2025 года. Прежде всего это касается рынка услуг. Любая компания из любой страны — участницы ЕАЭС получит возможность работать на всем евразийском пространстве без каких-то дополнительных лицензий.

Мы стремимся реализовать такую концепцию, но это в идеале и после завершения всех переходных периодов. Есть сложные услуги, например, финансовые, для которых переходный срок определен до 2025 года, потому что этот рынок требует сближения практик, сближения национального регулирования. Затем намечено рассмотреть формирование единого надзорного органа на рынке финансовых услуг — это тоже значительная новелла.

По единому энергетическому рынку, на котором белорусская сторона регулярно акцентирует внимание, тоже определен срок до 2025 года.

Вторая большая тема — реализация согласованных отраслевых политик. Это тоже серьезная новелла договора, которая продиктована самой жизнью. В эти сложные времена, когда наши государства ощущают нехватку финансовых средств, необходимо максимально эффективно их использовать. Для этого должна быть общая программа экономического развития.

Третья тема, касающася непосредственно торгового блока, — это международная правосубъектность союза. ЕАЭС станет полноценно оформленным международным субъектом, что очень важно с точки зрения международного позиционирования, реальной возможности заключать договоры, соглашения с третьими странами и их объединениями.

— Статистика в последнее время показывает снижение объемов товарооборота как внутри Таможенного союза, так и с партнерами, не входящими в ТС. С чем это связано? Как вы считаете, изменится ли негативный тренд после начала функционирования ЕАЭС?

— Если говорить о взаимной торговле, то здесь сложилось несколько факторов. Прежде всего, произошла переконфигурация торговли нефтегазовыми товарами, а они занимают большую долю в нашей торговле — примерно треть, поэтому изменение схемы их поставок оказало серьезное влияние на итоговые цифры. Статистическая часть этого эффекта формально показывает снижение товарооборота, хотя понятно, что здесь процессы идут иные. Но если даже убрать эту часть, мы видим, что у нас очень волатильны поставки по ресурсам, допустим, руды, других материалов горнорудной промышленности прежде всего из Казахстана. То есть в зависимости от конъюнктуры на мировом рынке становится более выгодно поставлять этот товар в те или иные страны, что дает свой негативный эффект.

Кроме этого, у нас снижается спрос на товары наших базовых отраслей, прежде всего машиностроительной продукции. Но в то же время по продовольственной продукции идет рост поставок, и это означает, что наш рынок в целом набирает обороты.

Следующий фактор — реализуемые программы индустриализации. В результате этого Казахстан, к примеру, из импортера отдельных видов продукции становится их экспортером.

Первичные эффекты, которые давал Таможенный союз в отношении роста торговли за счет снятия барьеров, уже исчерпаны, они не могут быть вечными. Сейчас начинают проявляться эффекты второго уровня, это реализация инвестиционных проектов, ориентированных на общий рынок, и возникающие таким образом новые потоки товаров. Пока такие поставки носят точечный характер, но тенденция есть, появляются новые проекты, и в целом структура торговли улучшается. Если в начале наших интеграционных усилий доля нефтегазовых товаров была почти 40%, то сейчас она снизилась до 33%, а доля машиностроительной, перерабатывающей продукции ощутимо растет.

— Налоговый маневр в российской нефтяной отрасли каким-то образом повлияет на торговую статистику?

— Налоговый маневр на взаимные поставки, конечно, окажет влияние, но не очень значительное, поскольку в российско-белорусских отношениях эта ситуация уже урегулирована, в том числе и по выпадающим доходам белорусской стороны. Для российской стороны налоговый маневр просто позволит уменьшить долю пошлин в общих платежах, которые нефтяные компании делают в бюджет. Результат в торговле будет примерно тот же самый.

— Для защиты своего рынка Таможенный союз использует в том числе и тарифные меры регулирования. Всегда ли они выгодны всем участникам союза? Какие антидемпинговые расследования сейчас проводит ЕЭК и в отношении каких товаров?

— По таможенным тарифам и пошлинам большей частью мы договариваемся, иногда спорим, но практически всегда находим решения, которые устраивают все стороны. Конечно, наши возможности ограничены обязательствами перед ВТО, которые приняла Россия. Мы уже ведем такую работу в рамках Таможенного союза несколько лет, и в целом она уже стала привычной и отработанной.

Что касается антидемпинговых мер и вообще мер защиты рынка — это более новая тема, она стала актуальной с учетом наших ограничений по тарифному регулированию. Применение мер торговой защиты требует уже совершенно иного уровня подготовки запроса и расследований: есть ли демпинговое поведение партнеров, есть ли ущерб, есть ли причинно-следственная связь между этими явлениями и так далее. Тем не менее, сейчас все больше представителей различных отраслей обращаются в ЕЭК за защитой. Там, где есть для этого основания, мы начинаем расследование, принимаем такие меры достаточно уверенно. Сегодня у нас есть ряд кейсов в работе, в частности, по железнодорожным колесам из Украины, по шинам, трубам, бульдозерам и столовым приборам, лимонной кислоте из Китая и другие. То есть это касается конкретных товаров, и там, где есть факторы демпинга, мы принимаем соответствующие решения по заявлениям заинтересованных предприятий.

Эдуард ПИВОВАР,  БЕЛТА