Мы и мир

№32 от 07 августа 2014 года

Статья

Комментарии (0)

Тот, кто лечил мир

 Сейчас, когда весь мир только и говорит о столетии начала Первой мировой войны, страшной бойни, полной всяких ужасов: первая химическая атака, первая авиабомбежка или первый концентрационный лагерь на территории Европы (самый первый придумали за полвека до того в США), хочется вспомнить какое-нибудь другое столетие. Столетие, дарящее надежду или хотя бы улыбку. Ведь при всем том потоке аналитических статей, в которых раскрываются на разные лады причины Первой мировой, в них ни слова не говорится о двух главных факторах, которые движут всеми войнами и всеми милитаристами. Это глупость и жадность!
Но кто же посмеет с серьезным видом говорить о глупости и жадности? О них позволено говорить только комику — это его удел! И, слава богу, звезды нынче расположились так, что мы можем говорить с вами о другом юбилее — о столетии со дня рождения великого киноактера и комика, короля жеста и мимики, короля смеха — Луи де Фюнеса.

Нет надобности называть его национальность. Тем паче, что он не совсем француз, а скорее испанец, живший во Франции. У гениев нет гражданства — они жители мира. В любом случае у зрителя любой страны есть свой Луи де Фюнес — так просто и прочно проникал он своим юмором в сердца всех людей на планете. И, конечно, у нас тоже был свой Луи де Фюнес, и, смею вас заверить, самый лучший, может быть, даже лучше оригинального французского. Ибо на советском экране гений Луи де Фюнеса слился с искрометным талантом Владимира Владимировича Кенигсона — у нас французский актер говорил его голосом. Слава о советском дубляже дошла и до самого Фюнеса, и он затребовал себе русскую копию своих фильмов. И вот что он сказал Владимиру Кенигсону после просмотра: «Поверьте, я очень не бедный человек, но вы меня сделали еще богаче!».

А де Фюнес сделал богаче и счастливее всех нас! Думаю, по прошествии времени в архиве придирчивой народной истории от Франции ХХ века останутся только несколько имен: де Голль, Брижит Бардо, Луи де Фюнес, Пьер Ришар и Жерар Депардье. Как видите, большинство имен из мира французского кино, которого сейчас уже нет. Но не будем о печальном, продолжим улыбаться…
В ряду блестящих французских комиков той золотой и, увы, ушедшей поры у Луи де Фюнеса особенная стать. Маленький (рост метр шестьдесят четыре) живчик, мягко говоря, не красавец — и только поразительные глаза цвета летнего неба! В них чувствуется энергия и добрая проницательность. Да, его юмор всегда был добрым! А еще невероятная мимика, которой взрывался этот флегматичный между съемками, не лишенный элегантности французский джентльмен! Мимика говорила больше, чем слова. Луи де Фюнес разрабатывал ее, наблюдая любимого диснеевского персонажа, селезня Дональда Дака — так мог выглядеть любой из сослуживцев или соседей по подъезду приходящего в кинотеатр зрителя. Правда, сослуживцы и соседи не умели смешить, а актера природа наделила этим талантом сполна.
Де Фюнес (Луи Жермен Давид де Фюнес де Галарса) родился во Франции, но кровь его предков — испанцев и португальцев — наделила его темпераментом и энергией матадора. В то, что именно актерство — его призвание, де Фюнес поверил не сразу. Был одаренным музыкантом и даже играл в джазе в парижском кафе на Пигаль, но до этого перепробовал много нетворческих профессий: от коммивояжера до чистильщика обуви. Драматическому искусству начал учиться еще до войны, но бросил, испугавшись того, что режиссеры предлагали ему играть на сцене героев-любовников, а он, с его внешностью, комплексовал. Популярность пришла, когда ему уже исполнилось 44, а за плечами было почти восемьдесят киноролей формата «Кушать подано!»: в 1958-м на экраны вышел «Не пойман — не вор» режиссера Ива Робера, где де Фюнес сыграл браконьера по имени Блеро, человека, которого, несмотря на его нелады с законом, обожает весь городок. Точно так же полюбили его и зрители.

В следующее десятилетие де Фюнес вошел уже известным актером — правда, с сильно подпорченным годами бесславья и безденежья характером. Шестидесятые для него — это бешеная гонка: по несколько фильмов в год. В результате — внушительный список названий: трилогия о Фантомасе, придуманная как пародия на Джеймса Бонда, она сразу же зажила своей самостоятельной жизнью, «Большая прогулка» — наверное, самый светлый из посвященных войне фильмов, «Жандарм из Сен-Тропе», который положил начало не только приключениям офицера полиции Крюшо (похожего, как родной брат, на комиссара Жюва из Фантомаса), но и дружбе де Фюнеса и режиссера Жана Жиро. На экране, даже в эксцентричном «Оскаре», где де Фюнесу 53, и в «Человеке-оркестре», где ему уже 56, — актер демонстрировал блестящую физическую форму: бегал, прыгал, кувыркался, танцевал, совершал трюки. В общем, он отдавал себя людям! Не зря на стенах его дома висела табличка «Торгую смехом с 9 до 18». Но и в этом объявлении Луи лукавил: на самом деле он никогда не торговал смехом -— простым людям, а не продюсерам, он отдавал его бесплатно.
Юмор де Фюнеса напоминал игристое французское шампанское. В каждой своей сцене, мимикой,  жестами он высмеивал глупость и жадность. Впрочем, высмеять жадность так, как он хотел, ему не позволяли 30 лет! Ровно столько он мечтал поставить «Скупого» великого Мольера. Но ему все не давали, словно понимая, что это будет бомба! И наконец, на закате своего жизненного пути на свои собственные деньги он снимает «Скупого». Это был великолепный фильм, но… Луи де Фюнес уже выглядел в нем уставшим (как-никак два инфаркта), да и мировой истеблишмент приложил все усилия, чтобы фильм не имел коммерческого успеха. Луи де Фюнесу не удалось победить жадность. А со смертью великого комика и глупость вновь проникла в мировую политику. Словом, сегодня это уже наша с вами задача — не допустить сей тандем к рычагам, которые решают судьбы мира. И мы победим! Потому что на нашей стороне все лучшие люди мира. В том числе и главный комик — Луи де Фюнес.

Вадим Елфимов