Великие писатели

№42 от 17 октября 2013 года

Статья

Комментарии (0)

Роман длиной в столетие

(Окончание. Начало в № 41)

Это сегодня испанский остров Майорка — известный европейский курорт. А в первой половине ХIХ века — забытое Богом европейское захолустье. Зимой 1839-го немногочисленное население этого острова было шокировано появлением очень странного семейства: дама в мужском костюме, юная девушка и двое молодых людей. Дама — это Жорж Санд и ее новая семья — дочь Соланж, сын Морис и молодой любовник Фредерик Шопен. Все четверо приехали на этот остров, чтобы отдохнуть от парижской суеты и сплетен. Поначалу все шло как задумывалось, их совместная жизнь напоминала идиллию. Санд ходила по лавкам за продуктами, готовила обеды, занималась детьми. Трепетно заботилась о Шопене и при этом не забывала писать. Своим близким она говорила: «Мне требуется ежедневно шесть часов работы» — и запиралась в кабинете.

Майорка стала необыкновенным местом для обоих. И у Санд, и у Шопена открылось второе творческое дыхание. Отгородившись от внешнего мира, они стали смотреть на него со стороны, в том числе и на самих себя. На Майорке Санд пишет роман «Спиридон» и очерк «Зима на юге Европы». Здесь же, на испанском острове, Шопен сочиняет одно из своих самых трогательных произведений «Прелюдию № 15». Климат благотворно действовал на них. Санд видела, что с Шопеном происходило нечто невообразимое. В один из дождливых дней, переживая непогоду, Шопен по обыкновению импровизировал на рояле, Санд курила сигару. Внимание влюбленной пары привлекли капельки воды, стекавшие по оконному стеклу. Двигаясь вниз, они создавали причудливые узоры. Непроизвольно импровизация Шопена превратилась в новый музыкальный этюд. Он так и назвал свой опус — «Капельная». На Майорке Шопен написал и свой знаменитый опус № 28. Как объяснить нумерацию его произведений, сегодня не может сказать никто. Нумеровал свои опусы он непроизвольно, закладывая в цифры некий сакральный смысл своих произведений.

Но счастливые дни Жорж Санд и Шопена на Майорке длились недолго. Благотворное воздействие климата на Шопена с началом сезона дождей прошло, и чахотка вновь напомнила о себе. Оптимизм Жорж Санд не дает ей согласиться с роковой неизбежностью, она не хочет и слышать о страшном диагнозе. Болезнь Шопена она называет безобидным катаром. Они видели практически все в своей жизни, бывали и в королевских дворцах, и в нищенских лачугах. Их обоих объединяло философское отношение к быту. На Майорке их жилище было мало похоже на дворец. В то время приличных отелей на испанском острове не было. Санд и Шопен жили в католическом монастыре. Бывшая монашеская келья была практически без мебели. Старая огромная кровать складывалась пополам каждый раз, когда на нее кто-то ложился. Чтобы выбраться из нее, требовалось немало труда и времени. Спартанский быт и погода крайне угнетали Шопена. Нервные срывы повторяются, и каждый раз он устраивает сцены ревности. Он постоянно упрекает Жорж Санд: «Ты готова жить со всеми мужчинами подряд. Все они такие выдумщики, но самое главное — все они без ума от твоего таланта».

Для Жорж Санд жизнь в Вальдемосской обители становится невыносимой. Шопен требует все больше внимания к себе, а у нее не остается сил выносить его постоянные истерики. В своем дневнике она напишет: «Возвращаясь вместе с детьми с прогулок, я находила его за фортепиано бледным. Он не сразу узнавал нас, потом делал над собой усилие и играл нам те чудные вещи, которые сочинил. Или лучше сказать, выражал в музыке те страшные мысли, которые овладевали им в эти часы уединения, тоски и ужаса».
Для местных жителей Жорж Санд была экзотикой. Они постоянно жаловались на нее властям. Им было непонятно, как может женщина позволить себе ходить в мужских брюках, да еще с сигарой во рту. Физическое состояние Шопена стало критическим, его тошнило от постоянного запаха рыбы, которым был пропитан каждый уголок этого острова. Бытовые проблемы не отпускали ни Санд, ни Шопена. Перед отплытием на континент капитан корабля категорически отказался грузить на борот рояль. Страх перед чахоткой, микробами, которыми, по его мнению, мог быть заражен рояль, заставил его стоять насмерть. Инструмент так и остался на острове.

Весной 1841 года Санд и Шопен возвратились во Францию. Заскучавший без них Париж снова рукоплещет им обоим. Они принимают у себя дома Гейне, Бальзака, Делакруа. В тот период Шопен для Франции — композитор № 1. У Санд нет ревности к успеху возлюбленного, она гордится его славой. «Смелее, бархатные пальцы», — шепчет она, когда он импровизирует на рояле. Им обоим кажется, что все плохое позади. Зимой они живут в Париже, а на лето уезжают в небольшую деревушку в его пригороде. Жорж Санд пишет свой знаменитый роман «Консуэло», где главная героиня — певица. Шопен помогает ей как музыкальный консультант. Кстати, они были и неплохими пародистами. Домашние представления по пародированию своих знаменитых гостей были похожи на спектакли. У Санд больше всего выходило пародировать манеры, у Шопена — голоса гостей. На почве пародирования Шопен однажды написал шутливую пьесу — музыкальное переложение голоса их любимой собачки. Эта мелодия, написанная как шутка, сегодня наиболее известна всем. Даже тем, кто практически не интересуется музыкой. Это самое простое и самое забавное произведение для всех начинающих пианистов — «Собачий вальс».
В родовом поместье Жорж Санд Шопен много сочиняет и выгодно продает свои произведения. Среди его почитателей — весь высший свет французского и европейского общества. Каждая пьеса кому-то посвящена. Кому-то, но не Санд. Ее уязвленное самолюбие выливается в естественные и вполне обоснованные претензии: «Вы пишете для герцогини Виттенбергской, графини Истер Гази, баронессы Ротшильд. Я, по-вашему, недостойный объект?» «Вы можете властвовать над моим сердцем, моим телом, Аврора. Но даже не пытайтесь прикоснуться к моей музыке», — отвечает Шопен.

К 1844 году все чаще напоминает о себе чахотка. Любая физическая нагрузка и волнение вызывают у Шопена резкие приступы. Он просто задыхается. Его на руках приходится выносить из дома на прогулку. Шопен крайне капризный пациент. Он впадает в крайности. Депрессии от кажущегося ему недостатка внимания к своей персоне сменяются истериками, когда к нему начинают относиться как к настоящему больному. Но Жорж Санд прежде всего живой человек. Она не монахиня и даже не сестра милосердия. Всякому терпению есть свой предел. Жорж Санд не готова жертвовать собой и своим творчеством даже ради любви. Хрупкий мир взаимоотношений в этой семье начинает рушиться. Шопен благоволит к Соланж — своей приемной дочери. Но Жорж Санд иногда кажется, что нежность Шопена не очень похожа на отцовскую. Хрупкий Шопен действительно хочет выглядеть отцом семейства. Ерничанье и издевки над сыном Санд Морисом доставляют ему огромное наслаждение. Морис мечтал о карьере музыканта, но у него ничего не получалось. «До каких пор этот несчастный поляк будет учить меня жизни?» — в гневе кричит он матери. Здесь Морис немного перегибает, но не знает об этом. Шопен только наполовину поляк, наполовину он все-таки тоже француз. Однажды Шопен так довел своего пасынка, что тот бросил матери: «Выбирай: или я, или он».
Жорж Санд приходится делать мучительный выбор между сыном и возлюбленным. И она выбирает сына. У нее просто нет сил заботиться о троих детях сразу, особенно когда один из них — 33-летний взрослый мужчина. К тому же уход за Шопеном практически поставил крест на ее писательской карьере. А ей нужно зарабатывать на жизнь. Подсчитано, что за всю свою жизнь Шопен заработал не более 20 тысяч франков — столько зарабатывала Жорж Санд за год. Они расстались тихо, без скандала. Шопен просто незаметно отдалился от женщины, которая посвятила ему десять лет своей жизни. Многие считали и считают, что Шопен стал жертвой сильной и целеустремленной Жорж Санд. Но есть и другие мнения. Мицкевич считал, что Шопен по отношению к Жорж Санд являлся моральным вампиром. Скорее всего, истина где-то посредине.

Спустя время Жорж Санд написала Шопену прощальное письмо: «Прощайте, мой друг. Скорее поправляйтесь от всех ваших недугов. Есть все основания полагать, что так оно и будет. Я благодарю Бога за такую странную развязку дружбы, которая девять лет поглощала нас обоих без остатка». Это послание осталось без ответа.
Осенью 1847 года Шопен гостил в Лондоне. Пианист-виртуоз с чахоточным румянцем на щеках — это Фредерик Шопен. В Англию его привезла новая поклонница — знатная и богатая покровительница баронесса Джейн Стерлинг. Перед отъездом в Лондон Жорж Санд и Фредерик Шопен неожиданно встречаются. Она ждала от Шопена первого шага. Но тот, не справившись с волнением, убежал. Письма Жорж Санд Шопену в Лондон просто не доходят. Энергичная Стерлинг перехватывает их. Перехватывает она и письма Шопена, адресованные Санд во Францию. Гастрольный же тур Шопена по Англии терпит крах.
Жорж Санд после разрыва с Шопеном возвращается в литературу и пишет роман «Лукреция Флориани». Роман мгновенно расходится. В персонажах романа Лукреции и Кароле все узнают Санд и Шопена. Санд неприязненно изображает вздорного и слабовольного принца Кароля и благоволит стороннице свободной любви решительной Лукреции.
Современники считали Жорж Санд первой феминисткой своего времени, человеком, пропагандировавшим свободу нравов и подрывающим устои семейных отношений. Потомки считают ее целомудренной. Она просто первой написала о том, о чем не говорят, а о чем думают, сбросила фальшь с отношений мужчины и женщины и придала своей откровенности исключительную искренность. Именно это обстоятельство и обессмертило ее имя.