Персона



Русский актер с белорусской харизмой

15 марта исполнилось 80 лет народному артисту России Юрию Горобцу. Так уж вышло, что все свои звездные роли этот актер сыграл на киностудии «Беларусьфильм» — вспомним картины «Война под крышами», «Сыновья уходят в бой», «Батька», «Время ее сыновей», «Руины стреляют», «Дыхание грозы», «Люди на болоте», «Черный аист», «Государственная граница», «Шляхтич Завальня»... А родился Юрий Васильевич Горобец в городе Орджоникидзе. В 1955 году окончил ГИТИС. Работал в театрах имени Пушкина и имени Маяковского. С 1989 года — актер МХАТ им. Горького. В кино начал сниматься с 1959 года. Он кавалер ряда государственных наград, лауреат Государственной премии СССР за роль в многосерийном фильме «Люди на болоте», дважды лауреат Всесоюзного кинофестиваля в номинации «Премии за актерскую работу» в фильмах «Батька» и «Время ее сыновей».
— Юрий Васильевич, какое событие из детства вам запомнилось на всю жизнь?
— Много было ярких событий, которые можно вспомнить, но наиболее врезалось в память начало Великой Отечественной войны. 22 июня 1941 года, чтобы я не мешал гостям, меня впервые отпустили в кино одного. Помню как сейчас: я стоял в очереди и вдруг из громкоговорителя услышал, что началась война. Кино, естественно, отменили, началась паника. Я побежал домой, а родители с гостями сидят в саду на траве, ничего не зная, и поют песни. Я, запыхавшись, кричу им, что началась война. Все бросились в дом, включили радио и услышали — началась мобилизация. Отец прямо от праздничного стола ушел в военкомат. Больше я его не видел. Позже узнал, что отец был комиссаром 388-го полка и героически погиб под Могилевом. Именно подвиг этого полка стал потом сюжетом романа Константина Симонова «Живые и мертвые».
— Правда ли, что вы в детстве сильно заикались?
— Действительно, я стал сильно заикаться после того, как испугался во время обстрела дороги, по которой мы бежали с мамой, прячась от налета фашистских самолетов. До сих пор помню, как мы упали, как мама накрыла меня от града пуль, которые чудом нас не зацепили. Из-за заикания все устные предметы в школе я отвечал письменно на доске.
— Как же с таким недугом вы стали актером?
— У меня был друг, который занимался в драмкружке и увлеченно рассказывал мне о предстоящем спектакле. Я напросился, чтобы он взял меня в клуб на репетицию. Когда мы пришли в клуб, выяснилось, что один из участников заболел. Руководитель драмкружка попросил меня заменить заболевшего. Я сопротивлялся, но меня уговорили, так как по роли нужно было произнести всего одну фразу, взять чемодан и уйти за кулисы. И здесь произошло чудо! Я вышел на сцену и четко сыграл, при этом не заикнувшись. После своего триумфа я записался в драмкружок и много играл в других спектаклях.
— А после окончания школы решили стать актером?
— У меня были сомнения насчет поступления в театральное училище, поэтому сдавал экзамены на инженерный факультет в Академию бронетанковых и механизированных войск имени Сталина в Москве. Все экзамены сдал, оставался только иностранный язык. И вдруг получаю телеграмму с грифом «Правительственная», где написано: «Вы прошли заключительный тур Всесоюзного смотра художественной самодеятельности»! В этом смотре я участвовал как чтец, но не надеялся на победу. Правила в Академии были строгие, поэтому на конкурс меня бы никто не отпустил. И я самовольно убежал, нашел указанный в телеграмме адрес, прочитал комиссии стихотворение, и педагоги ГИТИСа, которые набирали курс, предложили мне прийти к ним на просмотр. Всю ночь я мучился, сдавать мне немецкий язык или поступать в ГИТИС. В результате завалил экзамен, чтобы поступить в ГИТИС. А мне говорят в военкомате: «Не хочешь учиться — пойдешь служить». Но так как полученная мною телеграмма была от обкома и ЦК профсоюза Углича, то они за меня заступились, и я поступил в ГИТИС. О чем никогда не жалел.
— В театре имени Пушкина вы работали вместе с Владимиром Высоцким. Какие у вас были отношения? И почему он ушел в другой театр?
— В театре под лестницей был диван, на котором часто проводили время артисты, которые были свободны от спектаклей. Они курили, общались, пели песни под гитару. На этом диване я и познакомился со Стасом Сорокиным, Валей Буровым и Володей Высоцким. Так получилось, что меня пригласили, но ролей не давали, поэтому я полгода просидел с ребятами на диване. Там и подружились. Во время гастролей по Уралу в Свердловске Высоцкий пришел подвыпившим на спектакль, но поскольку роль у него была небольшая, его допустили играть. Потом ситуация повторилась в Челябинске, только Володя пришел в таком состоянии, что его отстранили. Художественный руководитель театра Борис Иванович Ровенских распорядился отправить Высоцкого в Москву. Но мы отстояли Володю, и он остался. А после отпуска, когда труппа собралась в театре, Высоцкий не появился. Но приказа об увольнении не было, удалось уговорить Ровенских не делать этого... Позже я смотрел Высоцкого в Театре на Таганке в «Гамлете». Володя играл с полной самоотдачей. Тогда и появилось выражение «играть на разрыв аорты».
— Что для вас Беларусь, где вы много работали на киностудии?
— Мой отец погиб под Могилевом, поэтому у меня какое-то особое отношение к вашей стране, к вашему многострадальному народу. У вас замечательная природа, удивительно добрые, гостеприимные люди. Я снимался во всех фильмах Виктора Турова — мы с ним были большими друзьями. С его смертью моя кинокарьера закончилась. В Москве ведь считают, что я белорусский артист.
— Вы сыграли около 70 ролей в кино. А какая из них любимая?
— В фильме Бориса Степанова «Батька» о партизанском отряде батьки Миная, наводившем страх на фашистов. К сожалению, в Москве не было премьеры этого фильма. Когда он вышел на экран в 1971 году, я ехал после спектакля домой и увидел, что на здании кинотеатра «Художественный» на Арбате вывешивают огромное панно с моим портретом и надписью «Завтра премьера фильма «Батька». Приехал домой, никому ничего не сказал, подумал: завтра утром поедем на репетицию — жена удивится! Едем. Смотрю, написано: «Премьера фильма «Освобождение». Звоню директору кинотеатра, который приглашал меня выступить на премьере, а он не знает, почему фильм сняли. Оказалось, что тогда впервые в Советский Союз приезжал канцлер ФРГ Брандт. И в Кремле решили, что полудокументальный фильм «Батька» пока надо убрать, так как там много жестоких сцен. Но те зрители, которые видели фильм «Батька», оценили его высоко.