Портрет современника



Искусство мужества

Есть люди, которые добиваются хорошего результата в жизни не благодаря, а вопреки обстоятельствам. К таким, безусловно, относится член Международного союза художников-инвалидов (NFK) Анатолий Голушко из деревни Могилицы Ивацевичского района. Когда ему не было и 18-ти, он получил травму позвоночника после неудачного прыжка в воду.  Врачи считали, что у него нет шансов выжить. Но Анатолий вот уже 35 лет каждый день доказывает обратное.
Свои картины он пишет, держа кисточку зубами. В творческом багаже художника-самоучки уже с десяток персональных выставок, не менее 600 работ, которые разлетелись по всему миру. Несколько лет назад он начал писать стихи и прозу, которые были опубликованы в двух сборниках. В 2013-м Анатолия Голушко приняли в Союз писателей Беларуси, а известный документалист Юрий Тимофеев по заказу Министерства культуры снял о нем фильм «Крокі над вадой».
— Анатолий, почему вы начали заниматься живописью? У вас были задатки к рисованию?
— Задатки, похоже, были, потому что в школьные годы мог нарисовать что угодно. У меня это получалось. А начинал просто для себя, чтобы убить время, которое некуда было девать. К тому моменту я перечитал все книги в нашей библиотеке. Просто лежать и глядеть в потолок или смотреть телевизор с утра до вечера — это начало уже просто угнетать. Захотелось что-то делать самому. Попробовал авторучку держать зубами. Получилось что-то нарисовать. Потом карандаши взял. Незаметно целый альбомчик рисунков собрался. Одна моя знакомая посмотрела — подарила мне акварельные краски. Дальше — больше. Азарт какой-то появился. Рисовал на обоях, на бумаге чертежной. Как-то в наш Дом культуры приехала проверка из Ивацевичского культурно-методического центра. Директор клуба привела гостей познакомиться со мной. Они посмотрели работы, им понравилось. Сами оформили картины в рамки и организовали в Ивацевичах мою первую выставку. Это было в начале 2000-х. После выставки мне привезли книгу отзывов. Столько их было! И такие замечательные слова люди оставили! Просто поддержали меня. Потом эту выставку показали в Бресте. Подарили мне масляные краски и холст — грунтованный, белый. Он лежал у меня, наверное, месяц или больше, я все боялся к нему прикоснуться, чтоб не испортить. Да и знаний не хватало. Потом кто-то принес книжку по технике живописи. Долго ее изучал. Думал, неужели не получится? Но характер упертый. И все-таки что-то получилось.
— Как вы находите темы для своих живописных работ? Что вам больше нравится рисовать?
— Первые свои акварельные картины я рисовал по памяти. Изображал места любимые, которые помнил: нашу речку Щару, дубы, луг, где косил когда-то, уголок леса. Что интересно, знакомые приходили, смотрели и всегда узнавали конкретное место. Потом стал в интернете виды искать. Долго ищу, пока что-то ляжет на душу, зацепит, напомнит о родном. Сейчас, когда где-то бываю, фотографирую, а потом смотрю и воссоздаю увиденное на холсте. В основном пейзажи рисую: речку, закаты, лес, животных, птиц.
— Мне кажется, цветы у вас хорошо получаются.
— Цветы тоже люблю. Их практически у меня нет — все картины сразу расходятся.
— То есть вы востребованы как художник?
— Покупают картины у меня очень даже хорошо — на выставках, или так звонят, заказывают. Знаю, что мои работы есть в Германии, Бельгии, Москве, Санкт-Петербурге, Комсомольске-на-Амуре, в Оренбурге, на Урале, по Беларуси в разных городах. Раньше были проблемы с деньгами. Выручали друзья — дарили — кто краски, кто кисточек привезет, кто холст. Теперь я научился зарабатывать сам, плюс пенсия. В общем, на краски и холсты хватает. Люди говорят, что чувствуют хорошую энергетику в моих работах. Раньше думал — мазня, стыдно показывать, а тут, оказывается, не все так плохо.
— А к литературному творчеству как пришли?
— Это стечение обстоятельств. Как-то на одной выставке у меня брали интервью и спросили: почему картины, почему рисование? Почему не стихи, проза, рассказы? Я подумал: в самом деле, почему бы не попробовать. Тем более что свои картины я, как правило, сопровождал небольшими четверостишиями. Чувствую, что могу. В общем, я взялся. За неделю шесть стихотворений написал. Мне Валерий Гапеев из районной газеты очень помогал, направлял. Он считает, что у меня хорошо получаются короткие жанры — эссе, рассказы. Мы планируем летом новый сборник стихов и прозы издать.
— Вы как-то поддерживаете свою физическую форму?
— Упражнения каждый день делаю. Утром просыпаюсь и у меня час разминка. Мне мама помогает сесть на кровать, я сгибаюсь, разгибаюсь как могу. Долгое время я вообще ничего не делал, только читал, читал и читал. Слабость чувствовал, не было ни сил, ни энергии. Когда вернулся из больниц домой, друзья приходили. Не дали они мне заскучать, обидеться на жизнь некогда было просто. Каждый день у меня кто-то был. Первые годы после травмы, наверное, самые тяжелые были. Благодаря друзьям я их прошел без особых душевных потерь.
— Вот вы все в прошедшем времени о друзьях говорите. А сейчас, как же?
— И сейчас они есть, конечно. Уже и дети у них, и внуки у многих. И они приходят, и новые друзья приезжают из Ивацевичей, Березы, Пинска, Москвы — отовсюду. У меня всегда было много друзей, и до сих пор, слава Богу, они есть. С любой просьбой я могу к ним обратиться, и они помогут всем, чем могут. Семья тоже хорошая у нас — мама, сестра, трое братьев. Они часто приезжают домой — то один, то другой, то все вместе. Меня на природу вывозят — в лес, на рыбалку, на пикник какой-нибудь, около костра посидеть. В прошлом году я начал много путешествовать. Младший брат отвез нас с мамой в Несвиж, мы побывали в замке Радзивиллов. Настолько меня это впечатлило! Одно дело видеть по телевизору, другое — вживую почувствовать эту атмосферу. У меня постоянно какие-то новые эмоции, впечатления, поездки, открытия. Раньше я стеснялся в многолюдных местах бывать — как-то неудобно, неловко. А потом со временем подумал: жизнь проходит, а я тут комплексую.
—  Какие у вас отношения с односельчанами, местными властями?
— Наилучшие. Районные власти сами помощь предлагают и оказывают. От односельчан никогда плохого слова не слышал. Насколько я знаю, люди разного возраста, все с уважением ко мне относятся. Ни разу не дали почувствовать, что я какой-то ущербный. Когда вышел мой сборник «Сляды на пяску», я предложил его презентацию провести в нашей деревне, среди своих людей. Весь клуб был полон. Половина тиража за один вечер разошлась. Кстати, люди до сих пор спрашивают, где можно еще книгу купить, просят переиздать.
— Творчески вы полностью реализовались?
— Полностью нет, конечно. Я все время собой недоволен — ни картинами, ни стихами, ни прозой. Мне все кажется, что можно еще лучше, больше. Я пытаюсь совершенствоваться как художник. Но все-таки не хватает физических возможностей. Если бы я мог рисовать, хотя бы сидя за мольбертом! А лежа на боку — настолько это трудно, когда картина у тебя буквально перед лицом, не видишь, что рисуешь. Я вот целый день работаю, а начинаю с 10 утра и могу до трех-четырех часов дня, просто не разгибаясь, но все на ощупь. Когда заканчиваю, мать относит подальше на несколько метров. Я смотрю и совершенно по-новому вижу: даже цвет другой у картины, когда с расстояния смотришь. Приходится иногда переделывать.