Конкурсы

№17 от 22 апреля 2015 года

Статья

Комментарии (0)

Мой прадед

В нашем семейном фотоальбоме есть одна старая фотография. Она для нас очень ценная, потому что единственная. На ней изображен мой прадед по маминой линии — Максим Мефодьевич Гедько. Я знаю о нем немного, но главное — он воевал за наше мирное будущее.
Родился он в 1907 году в деревне Горбаха Ивановского района Брестской области в бедной крестьянской семье. Как многим детям того времени прадедушке пришлось пережить многое. В 1914 году родителей сослали. Мать умерла по дороге, а отец — как только добрались до назначенного места. Так мой прадед остался с сестрой, которой было 5 лет, без родителей. Детство было тяжелое. Жили они где придется. Пасли коров в деревне и тем самым зарабатывали себе на еду. А на зиму оставались в том доме, у кого заканчивали пасти коров.
Годы шли. Первой вышла замуж сестра. Вскоре и прадед женился на красивой девушке Марии из своей деревни. У них было четверо детей. Все бы было хорошо, но началась война…
В 1941 году прадед Максим ушел на фронт. Смелый, сильный, отважный, он сражался за свою семью, за свою Родину, за свободу. Прадед дошел до Германии. Был награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» .
Война оставила прадеду память о себе на всю оставшуюся жизнь — в боях он был серьезно ранен осколком мины. Осколок удалили, но последствия были тяжелыми. Каждую весну начиналось обострение болезни, и прадед лежал прикованным к постели. По хозяйству помогали уже дети.
Но, несмотря на это, прадед Максим работал, а не сидел без дела. Сразу после войны в местном сельпо развозил на конной повозке товар по магазинам. А в последние годы своей жизни работал сапожником в комбинате бытового обслуживания.
 Умер прадед Максим в возрасте 60 лет в 1967 году, задолго до моего рождения. Сколько интересного он мог бы мне рассказать… Похоронен Максим Мефодьевич Гедько в родной деревне. Моя семья ежегодно навещает дорогого сердцу человека. И этот год не исключение. Мы планируем съездить на могилу 9 мая, поздравить прадеда с юбилеем Победы, низко поклониться и поблагодарить.

Рассказ внуку
Послушай, Глебушка, рассказ, который слышал я от своего отца (твоего прадеда) Вячеслава Ивановича Александровича.
Тогда я был еще мальчишкой, точно таким же, как ты. Родился я через восемь лет после Великой Отечественной войны. Для тебя восемь лет – это целая твоя жизнь. А вот для взрослых, переживших все ужасы и лишения военного времени, восемь лет после войны — это было совсем немного. Свежи еще были воспоминания. Не полностью еще отстроили разрушенные бомбежками города. В некоторых населенных пунктах иногда включали сирены (проводили учения по гражданской обороне), а людям в этот момент вспоминалась военная тревога.
Мой отец воевал. Семнадцатилетним парнем он ушел в партизаны, был подрывником в отряде имени Ф. Дзержинского, участником «Рельсовой войны». Задача отца и его товарищей-партизан состояла в том, чтобы подрывать железнодорожные пути и вражеские эшелоны с боеприпасами и техникой.
Отец нечасто вспоминал о войне, но однажды разговорился. Сидели мы с ним как-то вечером, пили чай. Папа пригладил рукой свои черные, уже седеющие волосы. И тут я заметил у него на виске шрам. Раньше-то я не присматривался, да и шрама этого не видно было под густыми вьющимися волосами. А тут увидел и спросил — откуда? Вот что рассказал мне отец.
Было это летом, в августе 1943 года. Командир отряда поставил задачу взорвать участок железной дороги, который проходил недалеко от леса. Группа партизан, в составе которой был и Вячеслав, направились выполнять это задание. Тихо и незаметно подобрались они к рельсам, установили взрывчатку в нужном месте. Отошли к лесу. Минуты тревожного ожидания: вот-вот прогремит взрыв… Но нет, взрыва не последовало. Еще подождали — тихо. Что-то не сработало! Тогда старший группы сказал моему отцу: «Вернись-ка, Слава, к рельсам, разберись, что там не так. Мы отходим на базу». Вячеслав подождал немного, убедился, что его товарищи благополучно скрылись в лесу. Затем он стал пробираться к железной дороге. А надо сказать, что подойти было не так-то просто, ведь фашисты охраняли ее, постоянно патрулировали вдоль дороги. Шел он тихо, где осторожным шагом, где легким бесшумным прыжком.
Вдруг – вражеский патруль. Их было четверо: трое немцев и один полицай. Вячеслав случайно выскочил прямо на них. Парня схватили. Отняли оружие. Связывать не стали, а повели под дулом автомата, крепко держа за куртку. «Шевелись-шевелись!» — весело кричали они по-немецки. Причину их радостного настроения отец понял, когда прислушался к словам. Немецкий он знал неплохо, изучал в школе. Немцы говорили, что расстреливать его не будут, был он им нужен живым: за живого партизана полагался отпуск. Каждый из фашистов уже предвкушал поездку домой.
«Ну уж нет! — решил Вячеслав, — этому не бывать! В плен не сдамся!». Все произошло в одно мгновение. Уловив момент, когда немец, который держал парня за рукав, ослабил хватку, отвлекшись, Вячеслав резким движением рванул на груди куртку и вырвался. В руках у фашиста осталась куртка, вывернутая наизнанку. Парень прыгнул через канаву в густой подлесок и побежал. Будь что будет! Лучше погибнуть от вражеской пули, чем попасть в плен к врагу. Заросли прошила автоматная очередь. Одна, потом другая… Углубляться в густой лес, искать партизана немцы не рискнули, да и не нужен им убитый партизан. Они были уверены, что парня уже нет в живых.
Но Вячеслав не погиб. Пули прошли совсем рядом. Одна разрезала крепкий ремень на поясе. Другая навылет попала в ладонь, не задев ни кость, ни сухожилие. А третья чиркнула по виску, оставив глубокий шрам.
Анатолий Вячеславович Александрович (дед Глеба)