Страницы истории

№39 от 25 сентября 2014 года

Статья

Комментарии (0)

Памятный сентябрь

На прошлой неделе, 17 сентября, отмечалось 75-летие воссоединения Западной Беларуси с БССР. Пока это событие еще не нашло достойного отражения в государственном календаре нашей страны. Но ширится народная поддержка идеи придать ему должный статус, поскольку, согласитесь, дата выдающаяся. Впрочем, споры вокруг ее значения в истории продолжаются.
Неоднозначный пакт
Конечно, хотелось, чтобы судьбоносные исторические события всегда были идеальными, чистыми и полными нравоучительных фактов для юношества. Но так почти никогда не бывает.
Двадцать третьего августа 1939 года был подписан пакт Молотова—Риббентропа. Наверное, не очень хорошо было заключать договор с гитлеровской Германией. Но западные союзники, да и сама Польша, не оставили СССР иного выбора. Ведь чего греха таить, летом 1939 года всем было понятно, что агрессия Германии в любой момент может быть повернута против Советского Союза.
Есть и другая сторона медали — никто не заставлял Сталина произносить здравицы в честь Гитлера, вовсе не обязательно было выдавать нацистам сотни немецких коммунистов, многие из которых к тому времени находились в советских застенках.
Все это так! И все же нужно сказать прямо: воссоединение Западной Беларуси с нашей республикой, исполнение вековой мечты белорусского народа о единстве стало в определенной степени результатом этого советско-германского соглашения!
А теперь по поводу якобы «союзничества» СССР с Германией. Польша не считала себя в состоянии войны с Советским Союзом. Не объявляли ему войну и Англия с Францией. Более того, Уинстон Черчилль расценил действия СССР как вполне логичные и уместные. Не применила санкций и Лига Наций. Подобная реакция весьма показательна, если ее сравнить с советско-финской войной, случившейся несколькими месяцами позже. Тогда СССР был исключен из Лиги Наций как агрессор, а англичане и французы готовили экспедиционный корпус для высадки в Финляндии и подумывали о воздушных ударах по советской территории.
И еще один вопрос, который часто задают в связи с этим пактом: начал бы Гитлер войну без его заключения? Безусловно, да! Фюрер Третьего рейха был отпетым авантюристом и напал бы на Польшу, даже не обезопасив себя со стороны Советского Союза.
Кстати, августовскому пакту должны быть благодарны и Украина, получившая назад свои западные области, а также Литва. Последняя вернула себе столицу — Вильнюс. Интересы Литвы особым образом были оговорены в советско-германском соглашении. В октябре 1939 года литовский президент Антанас Сметона не жалел слов благодарности советскому народу и лично Сталину за освобождение Виленского края от польской оккупации.
Под панской гумовкой
Защитники режима Пилсудского любят повторять, что он не был таким жестоким, как сталинский. Весьма сомнительный аргумент!
Само свое правление «начальник Польского государства» начал с массового убийства. В 1919–1922 годах в плену умерло по меньшей мере 18–20 тысяч советских военнопленных, среди которых было много белорусов. Людей расстреливали, рубили шашками, женщин насиловали. Условия содержания были бесчеловечны, как следствие — губительные эпидемии. Сейчас можно вполне обоснованно утверждать, что большинство смертей стали результатом осознанной политики польских властей.
Всем известен концентрационный лагерь, созданный пилсудчиками в 1934 году в Березе-Картузской. Через этот ад прошло около 10 тысяч украинцев, белорусов, евреев, литовцев и поляков — противников диктаторского режима «санации». Но тысячи политзаключенных содержались и в других местах: в Лукишках и Стефановской тюрьме в Вильно, в Пинске, Слониме, Барановичах, в Брестской крепости. Самой страшной тюрьмой в Западной Беларуси считалась гродненская. Заключенных заставляли отрекаться от своих политических взглядов, писать заявления об отказе от белорусской национальности. На несогласных давили. Бросали в одиночки или подсаживали к отпетым уголовникам, лили воду через нос, сажали в карцер, до половины наполненный водой. Излюбленным орудием избиений была гумовка — резиновая дубинка. Сотни белорусов отправили в тюрьмы центральной Польши. 
Были в Западной Беларуси и свои антигерои. Один из самых знаменитых и влиятельных — Вацлав Костек-Бернацкий, этакий польский вице-король. В 1931 году, в неполных 47 лет, он стал новогрудским воеводой, а всего через год возглавил уже Полесское воеводство. Это был настоящий «апостол полонизации». Он стремился каленым железом выжечь все непольское во вверенных ему областях, даже имена православных святых приказал перевести на польский язык и только так и употреблять в речи!
А вот как он видел школьную политику: «Учительские силы для полесской деревни должны быть набраны исключительно из среды польского элемента, выдержанного в идейном плане и осознающего важность миссии, которую ему необходимо выполнить. Не может быть и речи о том, чтобы в течение ближайших 10 лет учителем на Полесье был россиянин, украинец, белорус или даже местный полешук». В результате «идейно выдержанные» учителя хлестали своих учеников по щекам за любое непольское слово. Именно по инициативе Костек-Бернацкого был создан концлагерь в Березе-Картузской. Нужно отдать должное, после войны бывшего воеводу ожидали суд и тюремное заключение. А вот какое кредо исповедовал коллега Костек-Бернацкого виленский воевода Людвик Ботяньский: «Максимальная цель — это национальная ассимиляция местного элемента — белорусского, который сам себя называет тутэйшими». На этом основании в августе 1937 года он ликвидировал Белорусский профсоюз учителей как «бесполезный».
Польские пряники
Удивительно порой слышать рассказы, как хорошо жилось при Пилсудском. В них обычно фигурирует какая-нибудь бабушка (реже дедушка), часто анонимная, которая выдает примерно следующий текст: «Пан был такой добрый, знал всех по именам: и коней, и собак, и мужиков. А пани по праздникам давала нам пряники».
В действительности жизненный уровень белорусских крестьян в 30-е годы резко упал. По сравнению с 1926 годом показатель дохода сельского хозяйства стал ниже почти в два раза. Настолько же сократились расходы крестьянских семей на питание, лечение и покупку одежды. Вот что писал корреспондент газеты Kurier Wilenski от 3 августа 1934 года: «Дети растут без медицинского наблюдения и нет ничего удивительного, что смертность среди детей, как это мною выявлено из обследования по дороге Кобыльник, Святки, Книгинин Поставского и Свентянского уездов, достигает до 40–50%».
При этом цинизм польских властей не знал предела. В разгар голода 1934 года они выделили пострадавшим некоторое количество ржи, муки и картофеля, однако потребовали возврата «помощи» с процентами или же отработок на строительстве дорог!
Вообще, бесплатные принудительные работы крестьян, так называемый шарварк, практиковались довольно широко, например, на строительстве мелиоративных каналов. Хотя, конечно, в бытовом плане в Западной Беларуси жизнь была несколько лучше, чем в БССР. Но при этом нужно помнить, что платой за лишний кусок хлеба или больший ассортимент в магазине была ассимиляция белорусов и отказ от собственного народа. Вот и решайте, что лучше.
Несломленный дух
 И большинство белорусов свой выбор сделало не в пользу дополнительной пайки. Примечательно, что борьба против польской оккупации охватила как широкие слои общества, так и людей с различными политическими взглядами. Среди них были и коммунисты, и социалисты, и христианские демократы. Да и само сопротивление принимало разные формы. В 1920–1925 годах велась широкомасштабная партизанская война. Затем инициативу взяла в свои руки Белорусская крестьянско-рабочая громада, ставшая самой крупной белорусской политической партией. После ее разгрома властями белорусские политики пытались воздействовать на польское правительство через сейм. С началом экономического кризиса 30-х годов массовый характер приобрели забастовки, голодные бунты и крестьянские восстания.
Борьба не ослабевала вплоть до освобождения в сентябре 1939 года. С подходом частей Красной Армии восстания вспыхнули в ряде городов Западной Беларуси. Самыми крупными были Гродненское и Скидельское. Во многих местах крестьяне сами расправлялись с местными польскими помещиками и осадниками.
Мы, белорусы, действительно можем гордиться именами героев этого подлинно национального сопротивления: Кирилла Орловского и Веры Хоружей, Бронислава Тарашкевича и Сергея Притыцкого, тысяч и тысяч других борцов. Но, видимо, не все гордятся: совсем недавно вышла книга «Гродназнаўства», где эта освободительная борьба белорусского народа была охарактеризована как «антигосударственные настроения непольского населения». Что же, понятно, с каким государством ассоциируют себя авторы этой книги!
Для многих жителей Западной Беларуси события 1939-го запомнились лязгом гусениц советских танков по дорожной брусчатке. И для них не было сомнения — это пришли свои.

Вадим ГИГИН