Эксклюзив

№29 от 17 июля 2014 года

Статья

Комментарии (1)

«Момент истины» в объективе Петрова

Николай Петров — уникальный фотограф, по снимкам которого потомки будут изучать историю Беларуси. Тридцать лет назад он начал свой творческий путь в Белорусском телеграфном агентстве. На его счету множество портретов известных людей — политиков, художников, писателей, звезд театра и кинематографа. Причем среди тех, кто оказался под прицелом его камеры, политики с мировым именем — Горбачев, Ельцин, Хиллари Клинтон, Чавес, Каддафи, Кастро…
Поздравляя коллегу с круглой юбилейной датой, мы воспользовались служебным положением и уговорили его дать эксклюзивное интервью нашей газете.

— Какие качества, на твой взгляд, в первую очередь важны для фоторепортера?
— Самое главное — это уметь запечатлеть исторический момент так, чтобы позже у человека, смотрящего на фото, было четкое понимание того, что произошло. Поскольку почти каждый эпизод общественной жизни имеет огромное значение в будущем, необходимо уметь адекватно зафиксировать уникальность события.
—Последние 18 лет ты работаешь в президентском пуле.  Осознаешь, что не просто фиксируешь какие-то мгновения жизни, а делаешь это для истории?
— Я всего лишь качественно выполняю свою работу, а излишняя патетика здесь не в помощь. Как известно, график у главы государства напряженный, да и в протокольных съемках сложно находить что-то небанальное. Безусловно, к своему делу отношусь серьезно, понимая, что фотография — это тоже политика, причем высокая...
— Наверно, за долгие годы работы случались различные курьезы, расскажи о них подробнее.
— Однажды в Каракасе в отеле застрял в лифте в одной компании с мексиканцем. Внизу стояла машина, которая с минуты на минуту должна была уехать в аэропорт. А мы сидим с ним, как в клетке. Нажимали все кнопки, в том числе и «Help» («Помощь»). Тишина. Оставалось одно — воспользоваться старым советским способом выхода из застрявшего лифта. Приложил силу и раздвинул двери, а потом жестом показал пассажиру: давай, выбирайся! Тот оперся на мое плечо, я его слегка подтолкнул, и счастливчик оказался на свободе.
 Возникла проблема: если я вылезу, то аппаратура уедет потом вместе с лифтом «по неизвестному адресу». А стоит она, замечу, десятки тысяч долларов. Отдать незнакомцу? Вроде легкомысленно… Пришлось рискнуть — передал чемодан мексиканцу. Последний не только не имел никаких видов на мое имущество, но и охотно помог выкарабкаться из лифта, который, освободившись от нас, тут же уехал восвояси. Осмотрелся — ни пожарной лестницы, ни ступенек, ни запасного выхода. Опять вызвал злосчастный лифт, подождал его три—четыре минуты, перекрестился, зашел — и благополучно добрался до первого этажа!

— Успел?
— Ждали… А еще на Кубе приключилась история. Я не перевел часы и проспал чуток. Выхожу из отеля в Гаване — солнце светит, люди гуляют, но никого из знакомых вокруг. Оказывается, все уже уехали на встречу в верхах: Фиделя Кастро и Александра Лукашенко. Думаю, все, поезд ушел! Ловлю такси, объясняю: нужен мемориал Хосе Марти. Таксист кивает: мол, ясно, довезу! Ехали — ехали, нутром чувствую — не туда. А он что-то тараторит на своем испанском. Но потом все же сообразил, развернулся на 180 градусов и поехал в другую сторону. В общем, с горем пополам добрались-таки до пункта назначения. А там все уже оцеплено гвардейцами. Хорошо, что на мне был бейджик, и кубинцы быстро провели в ВИП-зону.
Вижу, взор Фиделя Кастро направлен в сторону подъезжающего кортежа… Я истерично начинаю хватать все объективы, пячусь назад… Впопыхах, видимо, оступился и прямо на глазах у всего политического бомонда плюхнулся спиной на землю. Охрана буквально за считаные секунды меня подняла. Еще секунда понадобилась, чтобы отряхнуться — и вот уже я с камерой на посту! К счастью, все обошлось!
— Навскидку можешь сказать, сколько стран успел за эти годы посетить?
— Был практически всюду, за исключением, правда, Австралии и Африки. Если в свою зачетку занесу страны СНГ, то, пожалуй, несколько десятков наберется.
— Как, интересно, в твой семейный альбом помещаются все эти снимки?
— Не поверишь, личных фото буквально десяток, если не меньше. Я действительно как сапожник без сапог. Конечно, какие-то снимки есть, но они падают в архив с остальными, и мне недосуг их оттуда извлечь.
— Сколько весит амуниция на шее у фотографа?
— Порядка 15 килограммов.
— Тяжеловато с таким грузом бегать...
— Нелегко. Но в нашей работе особенно тяжело пересекать часовые и климатические пояса. Вылетаешь, скажем, из Минска, где минусовая температура, а через несколько часов — плюс двадцать или даже выше. Времени на отдых и акклиматизацию нет, день расписан по минутам. И очень радуешься, если появляются свободные часы и ты успеваешь не только сделать официальные съемки, но и заснять страну, архитектуру, людей…
— Бывает, что глядя на свой Canon, хочется сказать: да как я устал от тебя, родимый!
— Не устаю от своих проектов и фотографии как таковой. Я езжу в разные страны, в разное время года, в разные погодные условия. Перед моим глазом проходят сотни интересных людей, калейдоскоп жизни постоянно меняется, и фотографии тоже получаются разные, поэтому устать невозможно.
— Во время съемок случались инциденты?
— Особо не припомню. Перед тем как ехать в другую страну, читаю о традициях и обычаях ее народа. Знаю, что в арабских странах есть определенные запреты, которые лучше не нарушать. Так, нельзя снимать женщин, нельзя запросто подойти к человеку и заговорить с ним, нельзя быть навязчивым… Если ты соблюдаешь эти неписаные правила, то застрахован от таких неприятностей.

— На стене у тебя фото, которому многие могли бы позавидовать. Рукопожатие самого Папы Римского…
—… Бенедикта XVI. Оно сделано во время официального визита Президента в Ватикан. Запомнилась очень красивая церемония встречи, потом были официальные переговоры Папы Римского и Александра Лукашенко, а в конце мероприятия Бенедикт XVI сделал жест доброй воли — разрешил журналистам президентского пула сфотографироваться с ним. Перед отлетом нам вручили эти памятные снимки.
— Фотошопом пользуешься?
— В профессиональной деятельности для меня фотошопа не существует. Только, скажем так, на любительском уровне…
— В последние годы фотографов развелось вагон и маленькая тележка. Многие считают, что большого мастерства при современной технике не нужно: нажал на кнопочку — и готово! Про специальное образование молчу — в нем не видят вообще никакого смысла!
— Я против такого дилетантского подхода к искусству фотографии. Во время съемки нужно выбрать оптимальное освещение, фон, композицию и, конечно, идею, которая придает главный смысл фотографии. Однако, чтобы фотографии получались интересными, выразительными и качественными, необходимо обладать не только фантазией, но и определенными навыками съемки. Без специфических знаний сделать это нереально.
О смысле этой работы очень хорошо сказал один из наиболее выдающихся мастеров фотографии XX века Билл Брандт: «Отличительная черта фотографа — смотреть пронзительнее других людей. Он должен сохранить в себе чувствительность ребенка, который видит мир в первый раз, или любопытство путешественника,
въезжающего в незнакомую страну».