История одной фотографии

№7 от 13 февраля 2014 года

Статья

Комментарии (0)

Бутерброд-90

В годы перестройки в Союзе подшучивали: «Заходишь к кому-нибудь в гости, приглашают за стол, идешь руки мыть, а хозяин заглядывает и говорит: «А, руки с мылом моешь? Тогда чай без сахара пить будешь!». Молодежи не совсем понятен юмор 90-х, и здесь требуются пояснения.
Дело в том, что в начале 90-х в Советском Союзе наступает дефицит продовольствия. В магазинах — полупустые полки. Причем продукты стали исчезать как мясные, так и рядовые, которых раньше было завались: сахар, крупы, подсолнечное масло и другие.
И тогда решено было ввести талонную систему. Стоит заметить, что талоны на продукты не замещали деньги, а являлись лишь правом на приобретение того или иного товара в строго лимитированном количестве.

По иронии судьбы возник дефицит даже на бумагу. И газета «7 дней» с 1 ноября 1990 года в связи с этим вынуждена была временно прекратить реализацию газеты через киоски «Союзпечати». Номера распространялись только по подписке!

В дефиците значились, между прочим, и многие непродовольственные товары. Пришла в гости, помню, к подруге, которая арендовала поблизости с мужем квартиру, а она на газовой плите варит картошку в… эмалированном детском горшке. Что за дела, удивилась я.
— Отправила Димона в хозтовары, что возле нас, на Пономаренко, а там — ни кастрюли, ни сковороды! Как будто Мамай по магазину прошелся! Пришлось это чудо купить — горшок. Не сидеть же на сухом пайке!
1990 год стал годом тотального дефицита. Складывалась парадоксальная ситуация. Предприятия работали на полную мощность, перевыполняли планы, получали премиальные. На границе республики устанавливались таможенные посты, в торговлю поставлялось больше товаров, чем в предыдущем году, а магазины были по-прежнему пусты.

Порой доходило до абсурда! В середине января в Поставах были введены талоны на… хлеб. Ежедневная норма — 700 граммов на человека! Это решение было продиктовано хлебным ажиотажем в конце года. Его причина — скармливание хлебопродуктов, которые стоили копейки, скоту!
Люди пьянели от свободы, которая, как снежный ком, свалилась на их не прикрытые шлемом головы. Стали обсуждать: а не вывести ли парткомы за пределы трудовых коллективов. Вывести — считали многие! И выводили. За полгода в Минске партбилет сдали более трех тысяч человек!
Казалось, все просто: распрощаемся с неприглядным прошлым — и как заживем на радость всем вокруг! В столице организовали сеть кабельного телевидения и пригласили с оздоровительными сеансами Анатолия Кашпировского. Наиболее рьяные его поклонники уже с вечера занимали очередь за билетами. Цена с рук доходила до 50 рублей!

Существовало даже нормирование: на месяц каждой даме — по две пары колготок. Можно себе представить, как портилось настроение нашей женщины, когда у нее «ехали» колготки.

В печати и на телевидении живо обсуждались вопросы загрязнения продукции радионуклидами. Космической державе, которой остался жить всего лишь год, мир оказывал гуманитарную помощь, присылая лекарства, одежду, медицинское оборудование. «Толпы людей осаждали заграничные машины, откуда товары выбрасывались, как в детской игре — «собакам на драку», — писала тогда газета «7 дней» о раздаче подарков из Германии.
Что требовал мир взамен? Пойти по правильному рыночному пути, поменяв советских людей на гражданское общество.
«Шел процесс развала империи, — выдвигает свою версию знакомый пенсионер Василий Иванович, который до сих пор переживает развал Союза как свою личную трагедию, — ельцины, чубайсы, березовские и абрамовичи, используя клише «как на Западе все замечательно», активно рушили СССР. Для чего? Теперь, наверное, даже последнему дебилу ясно! Для себя, чтобы создать на обломках империи свой собственный олигархический режим».

…Очереди в те годы — особое и интересное явление. Некоторые стояли в них, даже не зная, что дают. Недавно знакомый вспомнил, что однажды выстоял несколько часов, а дойдя до прилавка, увидел, что торгуют… пластмассовыми тазиками. «Купил два, иду и думаю — на кой рог они мне надо? Потом себя успокоил: в хозяйстве пригодится!» — делится он воспоминаниями.
Руководство страны вынуждено было ввести и специальные карточки потребителя, по которым приобретались носки, ковры, телевизоры, холодильники. 
Многие городские газеты печатали бесплатные объявления типа «меняю талоны на масло на талоны на сахар», «продаю талоны на телевизор» и т.д. 
Быстро появились различные формы злоупотреблений и мошенничества с талонами, процветала коррупция. Для торговли это был Клондайк, многие тогда на дефиците сделали себе целое состояние! Талоны на продукты питания и некоторые товары народного потребления получались по месту прописки в ЖЭК (студенты — в общежитии). На работе (обычно в профкоме) было организовано распространение некоторых продуктов и промтоваров, полученных при натуральном обмене между предприятиями.

Бартер процветал. Меняли шило на мыло в прямом смысле этих слов! Приятель, работавший на Минском автомобильном заводе, рассказывал, что в свое время они взамен на свою продукцию получили много импортного товара — итальянские туфли, голландские куртки. Все качественное, модное! Правда, было одно «но». На предприятии сотни людей ходили в одинаковых куртках и башмаках! 
Но не хлебом единым жила Беларусь в тот год. В Минск, помимо Кашпировского, приезжал публицист и философ Михаил Антонов. Он говорил о том, что русских и другие народы нельзя поднять на исторические свершения, пообещав лишь изобилие колбасы. Они могут возродить страну при непременном условии — возрождении одновременно и себя. А для этого нужна великая идея и оптимистическая перспектива. Нам нужно идти своим путем, отвечающим отечественному миропониманию и духовным ценностям. Но услышали ли его? Вряд ли. Ведь многие в это время стояли в очереди за той самой колбасой…