Страницы истории

№43 от 24 октября 2013 года

Статья

Комментарии (0)

 Прусский немец

На склоне лет Бисмарк постоянно обращался мыслями к прошлому. Вся его жизнь прошла в борьбе, а в итоге он оказался в проигрыше. Его советы никому не нужны. Он разочарован и одинок. Невеселая старость. А бывает ли старость веселой вообще у кого-нибудь, не раз задавался он вопросом. Под конец жизни он мечтал быть похороненным по обычаям древних германцев, которые подвешивали своих умерших между верхушками деревьев. Бисмарку хотелось света и ветра и на том свете. Его постоянно угнетала мысль о тесной коробке под землей. Но он знал, что желание и завещание невыполнимы. В 1898 году он упокоился в княжеском мавзолее и оставил столько вопросов своим потомкам, что и сегодня на многие из них нет ответа.

Предупреждение Бисмарка забыть и о мысли когда-нибудь воевать с Россией нашло свое подтверждение еще в самом начале войны. И для Адольфа Гитлера, и для прямого потомка Бисмарка, его правнука Генриха фон Айнзиделя. 27 мая 1941 года случилась трагедия, которую Гитлер воспринял как собственную. Как страшное предзнаменование, в которое он не желал верить. В тяжелом бою погиб один из лучших линкоров Германии, гордость немецкого флота. Он носил имя кумира Гитлера — основателя германской империи канцлера Бисмарка. Это был духовный отец фюрера, создатель тех принципов укрепления государства, которые Адольф Гитлер ввел в ранг закона. Он поклонялся Бисмарку как Богу.
Правнук канцлера, сын внучки от второго сына Бисмарка Генрих родился уже после смерти своего великого предка — в 1919 году. В центре Берлина есть памятник Отто фон Бисмарку, чудом уцелевший во время Второй мировой войны. Уже в зрелом возрасте граф Генрих фон Айнзидель любил часто приходить к нему. И мало кто знал, кто этот подтянутый и прилично выглядевший старик. Возраст многое забрал у него, но оставил главное — едва уловимый взглядом шарм, который в народе именуется породой. Как и все подростки своего поколения, он сначала был нацистом, и его убеждения не смогли поколебать даже первые аресты и гибель друзей и родственников в 1934 году. А в 1940 году, будучи адъютантом Гиммлера, граф фон Айнзидель впервые услышал, что уже через год начнется война с Россией. Но что может волновать молодого человека в 21 год? Жажда славы и подвигов. Прозрение пришло в августе 1942 года. На берегах Волги пересеклись судьбы немецкого аристократа, правнука Бисмарка летчика Генриха фон Айнзиделя и русского танкиста лейтенанта Ивана Синьчука.
Граф Генрих фон Айнзидель, гитлеровский летчик-ас, был известен в люфтваффе и авиаэскадре «Удет» под кличкой Граф. Свое летное мастерство молодой граф оттачивал в боях под Белградом и Парижем. Уже тогда на его счету было немало сбитых самолетов, а после воздушных боев над Францией он стал признанным асом. О подвигах графа был проинформирован сам Гитлер. Он хвалил молодого летчика за усердие в борьбе с врагами рейха и желание направиться на Восточный фронт в район Сталинграда. Благословляя летчика, фюрер напутствовал его: «Наведите порядок, граф, в небе над Сталинградом. Я верю, что вы это сделаете».

Спустя десятилетия, в сентябре 1985 года, в Германии вышел «Дневник искушения» Генриха фон Айнзиделя, в котором он подробно описал события тех дней. «В водах Дона и Волги отражается небо ясного, жаркого летнего дня. Я кружу над обожженными солнцем степями на своем Ме-109. Где-то там Сталинград, и сегодня 24 августа 1942 года — день начала битвы, которая стала апогеем летнего наступления. Внезапно голос в наушниках возвращает меня к действительности: «Эй, парень! Айнзидель! Иваны у тебя на хвосте!» — так начинаются его воспоминания.
«…О Боже! На моих глазах два «мессершмитта», как метеоры, объятые пламенем, врезаются в землю. Вот и передо мной появляется истребитель. Русский видит меня из своей кабины. Времени на раздумья нет. Моя машина вибрирует от выстрелов пушки. Огонь вырывается из топливного бака советского истребителя. Машина стремительно падает».
«30 августа 1942 года. Я лечу над Сарептой на высоте 700 метров. Ко мне пристраиваются русские самолеты, бьют зенитки. Но что это? Острый запах горящего масла и едкий дым разъедают глаза. Все жестче стучат поршни, и вдруг пропеллер перестает вращаться. О боже! Моя машина стремительно падает вниз и ударяется о землю. Неужели я жив? Метрах в сорока от меня аэродром. Ко мне уже бегут». Так немецкий летчик попадает в плен.
К сбитому летчику уже бежали русские. Впереди — танкист Иван Синьчук, чей танк находился недалеко от места падения самолета. Вот как эту встречу описал сам Иван Антонович: «...Нам по 20 лет. Мы оба офицеры. Делаем первые шаги в самостоятельной жизни. Хочется жить и любить. А рядом смерть. Судьба свела нас и поставила лицом к лицу. Граф Генрих Айнзидель стрелял первым. Когда пули засвистели возле моего виска, мелькнула мысль: это конец! Нет, в те минуты мне не было страшно. Это была не отвага. Я просто был парализован близостью смерти и не мог даже поднять руку, чтобы стрелять. Да и зачем? Оружие моего противника в десятки раз превосходило никчемный при такой дуэли пистолет ТТ. Я был соперником абсолютно безопасным. Но меня спас счастливый случай. Граф почему-то в меня не попал (через много лет я узнал, что он был великолепным стрелком). Когда наступила моя очередь стрелять, я ринулся на графа и... остановился. Он пристально смотрел на меня немигающим взглядом, весь вид его говорил: стреляй, чего же ты медлишь? Но я не смог убить безоружного человека. Я не был палачом. Я был воином. Махнув рукой, в которой держал пистолет, я жестом приказал ему идти со мной. Мы пошли к моему танку...».
В 1944 году Айнзидель вошел в антифашистский комитет «Свободная Германия», позже он стал заместителем Паулюса, который возглавлял комитет, и членом редколлегии газеты «Свободная Германия».
Судьбы Генриха Айнзиделя и Ивана Синьчука удивительно похожи. «Будучи участником международного конгресса в Москве, я узнал от представителей германской делегации удивительные факты, напоминающие мистические сюжеты о двойниках, — пишет Иван Антонович. — Оказывается, мы с Айнзиделем со дня нашей первой встречи и по сей день шли по жизни параллельно. Война, мы оба лейтенанты. После войны он работает в газете в Восточной Германии, я работаю в газете Калининградской области (бывшая Восточная Пруссия). Он переходит в документальное кино. Я переезжаю в Пензу и тоже занимаюсь документальной киносъемкой. Он делает фильмы о русских людях, я снимаю фильмы о российских немцах, находившихся в ссылке в Северном Казахстане. Граф Айнзидель написал мемуары, которые были очень популярны в Германии. Выйдя на пенсию, я тоже написал книгу «Лечит мысль», — рассуждает бывший танкист.
В 1997 году Иван Синьчук побывал на месте боев, в музее-заповеднике «Старая Сарепта», где участвовал в научной конференции. Спустя два года, в 1999 году, музей посетил граф Айнзидель. Иван Синьчук написал ему письмо с предложением встречи, но тот отказался. Ответил, что в его возрасте такие сильные эмоции чересчур болезненны, а у него слабое сердце: «Господин Синьчук, я, к сожалению, уже не тот бравый летчик, которого вы знали когда-то».
На склоне лет он постоянно вспоминал о своем предке. Кем он был, что он сделал для своей страны и почему к его голосу не прислушались? И как все же неоднозначна была роль его прадеда в истории! Одни до сих пор восхищаются им, называют отцом нации и самым гениальным политиком своего времени. Другие называют его лжецом, тираном, виновником гибели тысяч людей. Но он действительно создал самое сильное государство Европы. Создал его с помощью войн. И этот опыт оказался очень привлекательным для многих его политических наследников.
Шок железного канцлера
После окончания битвы при Мар-ля-Туре дежурный офицер буквально оглушил его страшной новостью: в последней атаке граф Герберт погиб, граф Вильгельм смертельно ранен.
Это были два его сына, два самых близких человека, он считал их своей собственностью. Хотел, чтобы они продолжили его дело. Но именно он был главным виновником происходящего. Эту войну он сам считал неизбежной, необходимой. Если Германия одержит победу, кровопролитие будет оправдано. Но дети, его дети... Здесь не до политики.
И он бросился на поиски. Эти часы стали для него самыми страшными в его жизни. К его счастью, сыновья выжили.
Но в ХХ веке именно Германия разожгла две самые страшные войны в истории человечества. Именно Германия того периода породила такую философию войны, с которой не сравнятся даже самые страшные варвары древности.
А главным философом жестокости стал Бисмарк — кумир Гитлера. «У этих людей должны оставаться только глаза, чтобы оплакивать бедствия войны», — это не Гитлер, это Бисмарк.
Начало великого пути

Зло очень часто начинается с мелочей. Образованный дворянин Бисмарк с юности мечтал объединить свою страну, превратить ее в сильное государство. Он сделал это жизненной программой, но только в 1862 году смог приступить к ее осуществлению, хотя в политику пришел еще 15 лет назад.
Сопротивление консерваторов было велико как никогда. В Европе того времени практически не осталось государств, не объединивших свои земли. Исключение составляла лишь Германия. Немецкая нация нуждалась в политике, способном создать единую германскую империю. Этим политиком оказался Бисмарк.
Его первое выступление на посту первого министра шокировало не только прессу, но и всю страну. Во время заседания парламентского комитета Бисмарк любезнейшим тоном произнес: «Великие вопросы эпохи решаются не речами, не постановлениями большинства, а железом и кровью».
Слова у первого министра Пруссии с делом не разошлись. Он развяжет за свою политическую деятельность три кровопролитнейшие войны и войдет в историю как «железный канцлер».
Несостоявшийся бюргер
Судьба Бисмарка могла сложиться иначе. Он мог стать добропорядочным помещиком, каким был его отец. Однажды он даже попробовал это сделать — в 1839 году, когда умерла его мать.
24-летний юноша отказался от карьеры чиновника и уехал в свое родовое гнездо. Он пытался помочь отцу в управлении имением и надеялся, что останется в нем навсегда. Его хватило всего на десять лет. Слишком действенный и воинственный характер взял свое.
Тихая и спокойная жизнь в деревне не улучшила его нрав. Он пьет, играет в карты, водит дружбу с сомнительными компаниями и с легкостью меняет женщин. Скучать своим соседям он не дает. Его они прозвали бешеным Бисмарком. То он будит друзей выстрелами в потолок, то носится по чужим угодьям на своем огромном жеребце.
Даже на столь любимой немцами охоте он не знал предела. Его энергия требовала других масштабов.
Вперед, в политику
В 1847 году он становится депутатом, путь в политику открыт. Известие о назначении его первым министром Пруссии Бисмарк получил во Франции на берегу Бискайского залива. Долгожданное известие. Ведь он поставил перед собой благородную цель: усиление и возвышение своей страны.
Это произошло через 15 лет после его прихода в политику. Это было признание. До того момента слишком многие предпочитали держать его от Берлина подальше. За ним по пятам прочно ходила слава отъявленного реакционера. Все эти долгие годы до признания он будет послом во Франкфурте, затем во Франции и России.
Вечные ценности железного канцлера

Карьеристом Бисмарка назвать довольно трудно. В его жизни всегда присутствовали ценности, которые он ставил выше титулов, наград и денег.
Одной из таких ценностей была любовь. Объектом его последней сильной страсти стала русская женщина. В 1862 году на берегу моря он встретил молодую графиню Екатерину Орлову. Страсть победила рассудок.
15 лет стремлений к вершинам власти чуть не пошли прахом. Из-за Кэти, которая отвечала лишь платоническими намеками, Бисмарк самовольно продлил себе отпуск. Отношения были настолько невинными, что он рассказал об этом своей жене, забыв, между прочим, поздравить ее с 15-летием их свадьбы. Он мог позволить себе откровенность, ведь позади у супругов было 15 лет прочной и дружной семейной жизни.
Жена его хорошо знала. Она знала, что политика все равно одержит над ним верх.
На пути к цели
Па посту первого министра Пруссии Бисмарка ждало самое большое и увлекательное событие его жизни — битва за единую Германию.
Он мчался к этой цели. В 1862 году оказалось, что не все соотечественники разделяют его политику. Если бы один из них проявил больше решимости, история Германии могла бы пойти совсем по другому пути.
Однажды, когда Бисмарк возвращался по аллее Унтер-ден-Лиден, он услышал за спиной два выстрела. Бисмарк среагировал моментально. Он сам скрутил нападавшего, но тот во время схватки сумел выстрелить еще два раза. Одна из пуль попала в Бисмарка, разорвав одежду, но не задела даже и кожи. Бисмарк остался цел и невредим. Провидение оставило его в живых, чтобы он мог вновь послать на смерть тысячи людей. Два года назад он уже спровоцировал конфликт между Пруссией и Данией, в результате которого вспыхнула война. К победившей Пруссии были присоединены Шлезвинг, Гольштейн и Лаунбург.
Но была и еще одна цель. С помощью войны Бисмарк планировал поднять национальное самосознание немцев, пробудить в них желание к объединению страны. Ему предстояло вывести из игры Австрию — единственного сильного соперника немцев в существовавшем тогда германском союзе.
«Я знаю, что меня везде ненавидят. Но счастье изменчиво так же, как и людское мнение. В этой игре я ставлю свою голову, но я пойду до конца, даже если мне придется положить ее на плаху. Ни Пруссия, ни Германия не будут оставаться такими, какими они были. А для того, чтобы стать такими, как надо, существует только один путь», — писал он.
В 1866 году Бисмарк лично наблюдал за решающей битвой между Австрией и Пруссией. Это была самая широкомасштабная битва, которую видела Европа до Первой мировой войны. Она длилась восемь часов, в ней принимали участие 460 тысяч человек с обеих сторон.
Впервые Бисмарк сам видел, как тысячи людей гибнут, становятся калеками, и все это по его вине. После того, как победа Пруссии стала очевидной, один офицер воскликнул: «Ваше превосходительство, теперь вы великий человек. Если бы мы проиграли, вы стали бы величайшим злодеем».
Позднее он признавался, что всегда чувствовал себя игроком в покер, поставившим на карту миллион, которого у него не было. Но цель была достигнута — Германия объединила свои северные земли под эгидой Пруссии. Однако южные территории — Бавария, Вюртенберг и Баден — оставались независимыми.
Гениальный интриган
Франция не была заинтересована в присоединении южных территорий к Пруссии. Она делала все возможное, чтобы этого не произошло. Значит, опять война. Но для объявления войны нужен повод. И лучше, если войну объявят французы, рассуждал Бисмарк. В поисках интриги он отправляется к морю — подлечиться и успокоиться. Несмотря на явную депрессию и отвращение к политике, Бисмарк не упускает возможности использовать вполне мирную ситуацию, связанную с претензией на испанский престол баварского наследника, против чего категорически возражали французы.
Отредактировав и опубликовав королевское послание, Бисмарк доводит французский двор до белого каления. Начинается новая кровопролитная война с Францией, в ходе которой он чуть не теряет самое дорогое, что есть у него в жизни.
Позднее, когда суть интриги Бисмарка раскроется, все это будет названо преступлением, равного которому не знала история. Но на пороге был век ХХ. И людям придется увидеть еще не такое.
Счастливый рок
Он шел по очередному лазарету и вглядывался в искаженные страданиями и испачканные кровью лица раненых, боясь и надеясь узнать в одном из них своего сына. Поиски ничего не давали. Настала очередь искать своих детей среди убитых. Это было выше его сил…
Бисмарк нашел Герберта на рассвете. Оказалось, что он всего лишь неопасно ранен в бедро. Невероятно, но вскоре он находит и другого сына — целого и невредимого. Он всего лишь неудачно упал с лошади. Бисмарк был счастлив как никогда. Он не мог понять, за что судьба пощадила его и его детей.
Возможно, потому, что он никогда не делал из войны культа. Он не прославлял войну, а считал лишь осознанной необходимостью. Никаких лишних территориальных захватов. Бисмарк никогда не претендовал на большее, нежели ему было нужно для осуществления его целей.
Но значило ли это, что его последователи будут так же мудры? Германия насытилась, будет уверять Бисмарк Европу. Но он окажется сильно не прав.
Без тормозов
На самом деле Германия еще долго будет славиться своим отменным аппетитом. Через 20 лет после войны с Францией, в 1890 году, Бисмарк делал все, что мог, чтобы обстановка в Европе сохранялась спокойной. Он предупреждал немцев, чтобы Германия больше не ввязывалась ни в какие конфликты. Но два года назад императором стал Вильгельм II.
Он решил, что прекрасно справится с управлением государством и без железного канцлера. Назойливый старик стал ему надоедать — Бисмарк был отправлен в отставку.
Но тревога за будущее Германии не давала ему покоя. Он даже стал плохо спать по ночам. «Как мало радости и удовлетворения доставила мне жизнь, — писал он. — Никто меня не любит, никого я не осчастливил. Ни себя самого, ни близких, ни других людей. Зато многих сделал несчастными. Без меня не было бы трех больших войн. 70 тысяч человек никогда не погибли бы, родители и вдовы не скорбели бы. С Богом я это уладил, но радости от всего, что я сделал, у меня было мало или не было вовсе. Зато много огорчений, забот и труда».
Бисмарк слишком поздно увидел, что Германская империя находится в опасности из-за глупости его наследников. Легкомыслие и агрессивность новой политики вели страну в пропасть. Он всех предупреждал об этом.
«Обязанность говорить словно целится в меня из пистолета. Если я уверен, что мое отечество с его политикой стоит на краю болота, которое лучше обойти, и я это болото знаю, а другие заблуждаются насчет состояния этой почвы, то будет почти изменой молчать».
Но Вильгельм II не слушает старого Бисмарка и развязывает все новые конфликты. Бисмарк вновь должен провести сражение. Только теперь с политиками созданной им же империи.
Последний бой
Бисмарк выступает перед народом с речами, публикуется в прессе. Своим опытом он делится в книге «Мысли и воспоминания». Для многих политиков эти мемуары на десятилетия станут настольной книгой. Но каждый возьмет на вооружение только то, что нужно и близко ему.
Кому-то понравится принцип железа и крови. Для кого-то станет очевидным, что политика есть не что иное, как искусство приспосабливаться к обстоятельствам и извлекать пользу из всего. Даже из того, что тебе претит.
А уж фраза о том, что никогда столько не лгут, как во время войны, после охоты и до выборов, превратится в истину даже для тех, кто не знает ее автора.
То, что произошло дальше, хорошо известно. Вильгельм II, в юности боготворивший Бисмарка, будет не так скромен в своих притязаниях. Он станет одним из главных виновников Первой мировой войны. Она уже не за горами, дружеские отношения с Россией подорваны. Среди окружения нового императора сильны антирусские настроения.
Завещание канцлера

Бисмарк знал Россию не понаслышке. С 1859 по 1862 год он служил послом в этой стране. Он лучше многих представлял, насколько невыгодна Германии война с Россией.
Устно и письменно он отвечал своим оппонентам: «С Россией у нас никогда не будет необходимости воевать, если только либеральные глупости или династические промахи не извратят положение».
Советские люди получат возможность в 1940 году ознакомиться с мемуарами железного канцлера. Сталин понадеется, что Гитлер не посмеет нарушить политическое завещание своего кумира.
Но через шесть десятилетий после создания германской империи на свет родится новое чудовище, в котором ослабленная и униженная нация будет приветствовать нового Бисмарка. Гитлер будет оправдывать свои шизофренические идеи о мировом господстве необходимостью расширения жизненного пространства страны.
Подобно Бисмарку, он тоже рискнет и поставит на кон все: либо Германия превратится в империю мирового масштаба, либо перестанет существовать вовсе. Так цинизм одного политика превратился в жадность и безрассудство другого, а затем и в дикое безумие третьего.
«В политической жизни не бывает высшей точки, с которой можно было бы удовлетворенно оглянуться назад. Я не знаю, что вырастет завтра из посаженного сегодня. Либо это доказательство нашей общей ненасытности, либо только мой недостаток, что нынешняя станция всегда кажется мне неуютнее всех предыдущих. Я считаю себя поистине неблагодарным Господу, что никогда не достигаю состояния довольства», — все это Бисмарк.
Многие продолжают осуждать политику Бисмарка. Возможно, что есть цена политического вопроса, через которую нельзя переступать. Но это только рассуждения. А было все, как было…
Немецкие политики не захотели услышать Бисмарка ни в 1914-м, ни в 1941-м. Их глухота обернулась грандиознейшей резней ХХ века. Бисмарк предчувствовал такое развитие событий.