Гостиная «7 дней»

№28 от 11 июля 2013 года

Статья

Комментарии (0)

Овод на всю жизнь

В его Овода были влюблены почти все девушки Советского Союза. А между тем на счету актера Андрея Харитонова около 40 ролей, наиболее известные из них «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», «Человек-невидимка», «Тайна «Черных Дроздов», «Вольный ветер», «Жизнь Клима Самгина». Он лауреат Государственной премии УССР им. Т.Г. Шевченко, обладатель приза «Золотая Нимфа Монте-Карло». Во второй половине 1900-х, Харитонов — режиссер-постановщик ТВ-программ «Фабрика грез» (ОРТ), «Фильмы нашей памяти» (ОРТ). Тогда же у него выходит авторская программа «Вспышка» на канале «Культура». В 1991 г. снял как режиссер-постановщик по собственному сценарию художественный фильм «Жажда страсти». Фильм удостоен призов за режиссерский дебют на фестивалях «Созвездие» и «Литература и кино», премии фестиваля «Кинотавр» в номинации «Специальная премия среди «Фильмов для избранных» за 1991 год.

— Андрей, «Овод» — мой любимый фильм. Что вы привнесли в свою роль?
— В школе я увлекался Зигмундом Фрейдом, причем читал его в первоисточнике на немецком языке. То, что моему герою можно поставить диагноз, и это сделали психиатры, — я и привнес в роль главного героя. Во время съемок у меня было страшное напряжение, и я не был уверен, что у меня получится. Во-первых, мешал мой сильный акцент, и Настя Вертинская, которая играла Джемму, занималась со мной русским языком. Помогал овладеть ролью  и Сергей Бондарчук. Во-вторых, режиссер Николай Мащенко хотел, чтобы мой образ был гипермужественный. А я сам по себе был нервный, хрупкий и вначале мне было тяжело изображать своего героя.
— Как вы отнеслись к славе, которая на вас свалилась еще в студенческие годы, что от нее осталось сегодня?
— Когда слава приходит вовремя, это нормально. Когда она приходит после 30 лет, актер уже измотан, он злится на молодежь, пытается из славы выжать все что можно. Ко мне слава пришла вовремя, но ничего особенного она мне не дала. Максимум, что я мог из нее извлечь, — это ящик шампанского по блату. Ведь в 80-е годы шампанское, как и многое другое, было страшным дефицитом. Спросите у любого: «Зачем идут в артисты?» И все ответят: «Чтобы быть знаменитым и богатым!» После фильма «Овод» я действительно стал знаменитым. Меня постоянно приглашали на телевидение, творческие вечера, служебный вход в театр осаждали поклонницы. Мне приходили мешки писем, но я их так все и не прочитал, хотя до сих пор храню. Когда жена их обнаружила, а затем прочитала, то нашла много своих писем. Ольга была руководителем фан-клуба Андрея Харитонова в Москве, и благодаря этому мы познакомились. Что касается богатства, то в Советском Союзе был закон, который гласил, что если актер получает главный приз на международном фестивале, он автоматически получает самую большую ставку — 55 рублей — и звание. Мне на Украине ничего не дали, поэтому я поехал в Москву. Но оказалось, что мне нечего играть, потому что в 80-е годы снимали социальных героев. Что касается вашего вопроса, что осталось от славы, то я живу в ожидании. У моих поклонниц уже есть внуки, но, несмотря на прошедшее время, они со мной, и мне это очень приятно. Я сейчас играю для них, и когда приезжаю с антрепризой в какой-то город,  всегда нахожу своего зрителя. А вообще, мне всегда не нравилось, что я делаю. Я считал, что у народа плохой вкус.

— Ваши родители не были связаны с творчеством? А когда вы решили, что станете актером?
— В детстве я был толстомордым мальчиком с вытаращенными глазами, носил очки. Родители меня стригли налысо, оставляя лишь небольшой чубчик. А мне хотелось быть худым, взрослым, саркастичным. Помню, еще в первом классе, когда к нам домой пришли гости и родители устроили праздник, в разгар гулянки меня спросили, кем я хочу быть. Не задумываясь, ответил, что хочу быть артистом. Подвыпившие гости вместе с родителями тогда рассмеялись и сказали: «Ну, если только клоуном». Мне было обидно. Я ведь тогда еще не знал, что клоуном быть гораздо сложнее, чем драматическим артистом. Мама у меня была учителем, отец инженер, и родители хотели, чтобы я пошел по стопам отца и тоже стал инженером. Когда меня за какое-то нарушение закрывали дома, я рисовал, и получалось это неплохо. И  многие мне советовали стать архитектором, но, окончив физико-математическую школу, я подумал, что клепать чертежи промышленных построек скучно. А кино я любил с детства, оно для меня было всем. И поэтому после окончания школы, к удивлению родных и друзей, решил поступать в театральный. Чтобы проверить себя, поступил во все творческие вузы Москвы. Но затем забрал документы и поступил в Киевский государственный институт театрального искусства им. И.К. Карпенко-Карого.
— За исполнение роли Овода в одноименном фильме вы получили на международном телевизионном фестивале «Золотую Нимфу Монте-Карло» и Государственную премию УССР им. Т.Г. Шевченко. Как это было?
— Да, я одним из первых советских актеров получил «Золотую Нимфу Монте-Карло», но поехать в Монте-Карло и получить приз меня просто не пустили. Более того, я его даже не видел. После церемонии награждения, когда я спросил: «А где мой приз?» — чиновники министерства культуры ответили, что он будет стоять на почетном месте в кабинете Лапина, в то время председателя Госкомитета СССР по телевидению и радиовещанию, и его будут видеть иностранные делегации. В качестве издевательства на память о фестивале мне передали программку церемонии награждения и меню из ресторана после вручения. Что касается Государственной премии Украины, то после приза в Монте-Карло чиновники посчитали, что с меня достаточно, и подали тогдашнему первому секретарю компартии Украины Щербицкому представление на Государственную премию режиссер фильма Николая Мащенко и Сергея Бондарчука, который исполнил роль кардинала Монтанелли. Щербицкий спросил у чиновников: «А кто исполнитель главной роли Овода?» Ему ответили: «Да студент второго курса театрального вуза». На что тот сказал: «Но ведь фильм называется «Овод» и именно этот студент получил приз в Монте-Карло, как исполнил главной роли». Так я стал самым молодым лауреатом Государственной премии УССР.

— После фильма «Овод» в вас были влюблены многие женщины Советского Союза. Как вы к этому относились и что для вас  любовь?
— Естественно, мне было приятно женское внимание. А вообще, женщины влюбляются не в актера, а в героя, которого он играет. Женщины после 40 лет любят за ностальгию, за то, что не свершилось, а могло бы быть. В этом суть зрительской любви. Многие сценаристы и режиссеры используют это для своих фильмов. На мой взгляд, жили, были и умерли в один день — из области психиатрии. Ибо это уникальный случай психиатрического заболевания, когда два человека с положительной фиксацией зависимы друг от друга. Про такие пары пишут книги, снимают фильмы, но в жизни такое бывает крайне редко. В основном односторонний вариант. Благодаря маме я получил хорошее воспитание. Единственное, чему  она меня не научила, потому что сама не знала, что любовь, секс, совместное проживание и ощущение семьи — это разные понятия. У некоторых людей они совпадают во временных плоскостях, и кажется, что одно является следствием другого и особенно если в социально принятых рамках происходит. На самом деле — ничего подобного. Любовь, которая заканчивается постелью либо не заканчивается, отчего все страдают, это химическая реакция, которая проходит у нормального человека через 6—8 месяцев. Если за это время люди понимают, что существование, присутствие этого человека как штепсель в розетку вкладывается, возникает что-то большее, чем любовь, отношения, которые включают в себя секс. Брак — это ведение совместного хозяйства, то есть экономическая поддержка, потому что двоим легче жить. Его стараются скрепить ребенком. Чаще всего это ведет к разрушению ощущения семьи. Человек существует один, и чтобы существовать, он должен себя ощущать, должен иметь стержень. Посмотрите: все, что окружает человека, — это вещи и чужие люди. И только от человека зависит, как он выстраивает свои отношения с чужими людьми. Лично я за гостевой брак — это потрясающие отношения. А вообще, человек рождается один и уходит один!
— У вас был успешный режиссерский дебют — «Жажда страсти», почему сейчас этим не занимаетесь?
— Просто изменилась ситуация, даже режиссеры с именем не всегда находят деньги. Я взялся за режиссуру, потому, что в актерской профессии меня не все устраивало во время съемочного процесса. Я не снимал, чтобы стать режиссером, мне был интересен сам процесс. Это был не только режиссерский, но и мой продюсерский эксперимент. Хотел снять, что хочу, с кем хочу, как хочу. Чтобы все остались довольны и никто во время съемок не поругался. Мне хотелось провести эксперимент — «я тварь дрожащая или право имею», чтобы предъявлять претензии  режиссерам. Выяснилось, что имею. Я получил, что хотел, потеряв, правда, хороший кусок здоровья. Но я не для того родился. Родился, чтобы жить своей жизнью, и искусство в ней занимает не первое место. В моей жизни первое место занимаю я. Я должен хорошо выглядеть, у меня должно быть хорошее настроение. Искусство для меня как средство, я работаю в нем. Счастлив, что умею это делать намного лучше других. Принадлежу к 25% людей, которые любят свою работу, потому что 75% ее ненавидят. Если  что-то делаю, то делаю это блестяще. Меня спрашивают, почему  не сыграл в своем фильме. Уверен, что актер не может быть одновременно режиссером и хорошо сыграть в своем фильме (за исключением Никиты Михалкова). Государство мне не помогало, я снимал за свои деньги, поэтому бережно относился к бюджету фильма. Например, вспомнил, что я неплохой художник, и раскадровку на 115 кадров нарисовал, чтобы сэкономить пленку. Когда это увидели оператор-постановщик и художник картины, оскорбились. Но я ведь пленку покупал за свои деньги, поэтому у меня редко было 2 дубля, исключение делал только Насте Вертинской, если ее не устраивал первый дубль.

— Какие фильмы вы любите?
— Люблю фильмы ужасов, фильмы с элементами фантастики. Не люблю историческое кино.
— Какую из ролей вы бы хотели сыграть?
— Я бы хотел сыграть Ганнибала Лектера в фильме «Ганнибал», где мозги едят.
— Вам чего-то не хватает в жизни?
— Я прекрасно живу. Все мои близкие здоровы! Занимаюсь любимым делом, мне интересно наблюдать за развитием науки, литературы. Я желаю всем покоя.
— Много писали, что Андрей Харитонов спился. Откуда эти слухи?
— Был период, когда я действительно пил. Не секрет, что премьеры актеры замачивают шампанским, а отсутствие ролей водкой. Понимаю, что это время, выброшенное из жизни. Алкоголизм — болезнь, многие талантливые актеры не смогли справиться с этой зависимостью и ушли из жизни на пике своей славы. В 90-е годы кино кончилось, сниматься было негде, вот и пристрастился к алкоголю. Но при условии вмешательства человек может перестать пить. Лет пять я искал своего врача, среди них море шарлатанов, но мне повезло: я  нашел настоящего специалиста, который мне помог. Благодаря ему 10 лет вообще не пью.
— Если бы начать жизнь с чистого листа, чем бы вы занимались в наше время?
— Занимался бы компьютерной графикой.

— У вас есть любимая роль?
— Толубеев в фильме «Жизнь Клима Самгина». А «Овод» как первая любовь. Такая роль бывает в жизни раз, такой материал в кино бывает крайне редко. Конечно, мне безумно повезло. Когда мне говорят, что лучше «Овода» я ничего не сыграл, всегда отвечаю: «А у кого был лучший дебют?».

Беседовал Артур МЕХТИЕВ