Гостиная «7 дней»

№21 от 20 мая 2013 года

Статья

Комментарии (0)

Андрей Ташков:«Первый опыт отбил желание стать актером»

Андрей Ташков:
«Первый опыт отбил желание стать актером»

Актера и режиссера Андрея Ташкова мы знаем по главным ролям в фильмах «Сыщик», «Адвокат», «Подростки», а всего на его счету более 50 ролей в кино, в том числе в картинах «Встретимся на Таити», «Жаркий ноябрь», «Флэш.ка», в сериале «Сестры по крови». Не так давно актер получил приз в номинации «Лучшая мужская роль» на XVII Российском кинофестивале «Литература и кино» за главную роль в фильме «Три женщины Достоевского». Корреспондент «7 дней» побывал на творческой встрече с Андреем Ташковым и задал несколько вопросов.

— Андрей Евгеньевич, вы родились в кинематографической семье. Получается, что ваш выбор стать актером был предопределен с детства?
— Несмотря на то, что я родился в актерской семье, я не думал быть актером. Как все актерские дети, я мало видел своих родителей и, естественно, мне их не хватало. Чтобы сын не оставался один, родители наняли домработницу тетю Наташу, с которой я и проводил все время. Отец называл меня «Наташин сын», потому что я вел себя и говорил, как она. У  нас не было своего телевизора, поэтому я ходил к соседке Марии Ильиничне и ее дочери Захаровне, как ее называла тетя Наташа. Мария Ильинична приехала в Москву из Украины, поэтому у нее был занятный говор, и мне было интересно наблюдать за ней. Ее дочь Захаровна работала в Театре на Таганке. И вот однажды, как я понимаю, к юбилею, решили снять о ней документальный фильм. К моим соседям пришло много людей, которые стали разматывать провода, наставили много техники. Так как я впервые был на съемках, мне стало интересно, что происходит. А происходило все очень медленно, процесс подготовки был очень длительный. И вот, наконец, Захаровну посадили для съемок, я приготовился увидеть что-то необычное, интересное, но почему-то ничего так и не произошло. От софитов соседка потела, я видел, что ей тяжело. В общем, вскоре я разозлился, ушел к себе, поиграл, потом вернулся на съемочную площадку, а там все та же позиция. Так что в съемках я тогда очень разочаровался.
 — А когда все-таки появился интерес к кинематографу?
— Позже, когда отец стал снимать свои фильмы на Одесской киностудии, ему предоставили квартиру в этом городе. И я каждый год ездил туда отдыхать на каникулы. На Одесской киностудии снимался фильм «Золотые часы», и все дети нашего двора, который находился напротив киностудии, играли в массовке фильма. За съемочный день платили 3 рубля 50 копеек. У многих за неделю набегал 21 рубль, что по тем временам было неплохими деньгами. Мне, например, родители никогда не давали больше рубля — и то под отчет. А здесь такие хорошие личные деньги, от которых твой статус во дворе сильно увеличивается. В общем, я тоже попросился на съемки.
— Второй опыт для вас был более удачным?
— На тех съемках я лишь понял, что такое работа актера. Увидел людей, которые вынуждены ждать на съемочной площадке своего эпизода, находясь в полной готовности, в гриме, не зная, когда позовут. Но время идет, а с ним твоя жизнь. И с каждой минутой ожидания это становится все бессмысленнее и бессмысленнее, и с каждой минутой энергии все меньше и меньше, а уйти нельзя. И ты в неудобном костюме, в неудобном температурном режиме, потому что тебя одевают, когда жарко, в очень теплую одежду, а когда холодно, мороз, наоборот, на тебе почти ничего нет. Причем все наряды не по размеру и колются. Если это шапка, то на несколько размеров велика или мала. А если кому-то при этом нужно знать текст, изображать какие-то эмоции, то напряжение еще больше нарастает. Чаще всего нет возможности снять больше двух дублей. Если больше, то режиссер и оператор смотрят на тебя волком, потому что это — из их личного кармана. А это значит, что у актера огромная ответственность. А чем больше ответственность, тем больше напряжение, тем больше шансов, что ты собьешься или сделаешь не так... Благо, что в первом фильме у меня не было текста, и я мог наблюдать за теми, кто в кадре.
— Получается, вы разочаровались в съемочном процессе. Но почему же стали актером?
— После первого опыта у меня не возникало больше желания становиться актером. Но когда в старших классах встал вопрос о профессии, то я понял, что у меня нет выбора. Выбирают ведь по иллюзиям. Например, если мальчику нравится физика, он же не знает, чем конкретно будет заниматься, если свяжет свою профессию с физикой. Так и здесь — если кому-то интересно актерское дело, то это только благодаря представлению о профессии, иллюзии. И чем сильнее она закреплена в сознании и чем больше человек потом пытается ее воплотить и реализовать, тем меньше ему удается это сделать. Если он думает о славе и деньгах, то в первую очередь не получит ни славы, ни денег. Потому что блокируются в первую очередь наши неправильные желания. Слава, деньги и так далее — побочный эффект. Потому что актерство — это внутреннее состояние человека, а оно зависит от мировоззрения, состояния души, ежедневной работы. Каким образом происходит выбор профессии, я начал понимать, наблюдая за своими одноклассниками. Например, мой друг, с которым мы сидели за одной партой, быстрее всех открывал таблицы и получал за это поощрения, хорошие оценки. У него от этого закрепились положительные эмоции. И он стал экономистом, естественно, не представляя, что это такое. Чаще всего правильный выбор делают, если твой преподаватель личность, когда мы хотим быть похожими на него, стать такими же интересными, увлеченными. И по его подобию мы можем сделать правильный выбор. У меня таких учителей не было. Я не тянул по всем предметам, поэтому мой выбор был методом исключения. Когда друг Генка, о котором я уже говорил, сказал мне, что хочет стать артистом, я подумал и решил: а почему бы и мне не попробовать? И сразу о своем решении заявил отцу.

— И что, отец не удивился вашему решению?
— Евгений Иванович на удивление спокойно сказал: «Я помню, как в детстве ты показывал какие-то этюды, это было ярко. Давай попробуй, но для этого нужно выучить стихи, басню и прозу». У меня с отцом до этого были дистанционные отношения, потому что он всегда был на съемках. Домой возвращался всегда усталый, нервный. Даже когда, как ему казалось, он был в прекрасном состоянии, я понимал, что за этим кроется моментальный переход в противоположность, опасную для меня. За лето я подготовил стихи, басню и прозу, читая их про себя. До этого никогда не выступал в детском саду или школе, потому что был закомплексованым ребенком. Помню, в 8 классе ездили в Брестскую крепость, и я стеснялся есть бутерброд перед девочками, поэтому выходил в тамбур, чтобы никто не видел, как я раскрываю рот и жую. Мне казалось, что я буду некрасиво выглядеть в этот момент и на меня все будут обращать внимание. Мои комплексы начались в детском саду, когда воспитатели повышали на нас голос. Нас разделили на долгоедов и быстроедов. Для воспитателей главной задачей было, чтобы мы поправились после лета. Они нас просто мучили едой, постоянно кричали: «Ешьте, ешьте!» Для меня это было очень страшно. Затем я учился в образцово-показательной школе. У нас была очень строгая директриса. После того, как она разговаривала с родителями, слабонервным становилось плохо. В нашей школе постоянно можно было видеть на кушетках в коридоре лежащих родителей, держащихся за сердце. В школе я не только не участвовал в самодеятельности, но и не играл ни в какие игры. Как только слышал крики: «Сюда, бей…» — я зажимался. Зажим мой рос постоянно, от этого я оброс таким панцирем, что у меня не было никаких эмоций, я был крайне нервным внутри и внешне непробиваемым. На моем лице ничего не отображалось.
— Несмотря на свои комплексы, вы поступили в театральный благодаря тому, что вас подготовил отец — известный режиссер Евгений Иванович Ташков?
— Когда отец сказал, что он готов послушать то, что я выучил наизусть, я сразу зажался, а на третьей фразе зарыдал. Это был провал, мне стало стыдно перед отцом за то, что я не оправдал его надежд. Отец, выслушав мои истерики, полчаса меня успокаивал, а потом сказал: начнем все сначала. И первое, что я должен сделать, — научиться интонировать, а для этого нужно научиться расставлять точки и запятые в тексте. Постепенно, шаг за шагом, я стал увереннее в себе и уже представлял, как читаю не перед отцом, а перед приемной комиссией. Отец аккуратно подготавливал меня к тому, чтобы я умел расслабиться, чтобы появились эмоции. В следующий раз я получил первую похвалу от него. Так незаметно пришло время поступать. Мы с отцом долго выбирали — котировались Щукинское училище и Школа-студия МХАТ.

— Легко поступили?
— Я никуда не ездил один — опять же из-за своих комплексов, поэтому отец меня отвез на экзамен. В коридоре я обратил внимание, что все раскрепощены, многие с гитарой. Мне хотелось пойти пятым-седьмым, но меня вызвали первым. Я так думаю, что члены приемной комиссии увидели знакомую фамилию — им стало интересно, что из себя представляет сын Ташкова. Когда я зашел, обратил внимание, что члены приемной комиссии перешептываются. Меня охватило волнение, я изо всей силы закричал… Но эффект был неожиданный — профессор Радомысленский отрезал: «Вон из аудитории, хулиган, мерзавец, это высшее учебное заведение». Я попытался оправдаться, а он продолжил: «Вон, чтобы ноги твоей здесь не было». Я выбежал в коридор, сбежались абитуриенты, хором спрашивают: «Что, что случилось?». А я не могу сказать ни слова. После того как Радомысленский выслушал десятку абитуриентов и никого не взял, он вышел из аудитории. Я подошел к нему и стал заплетающим голосом оправдываться: «Простите, пожалуйста, просто я не справился с волнением, не смог преодолеть психологический барьер». Он положил мне руку на плечо и сказал: «Успокойся, дорогой, что ты хотел?». Я ему в ответ стал рассказывать, что хотел пойти пятым-седьмым, а не первым. В общем, он пригласил меня снова в аудиторию, как «блатного», дал стул и сказал: «Мы тебя слушаем». Не дав дочитать, он перебил меня и сказал: «Приди ко мне отдельно, когда успокоишься». В общем, с горем пополам мне удалось поступить...
— Можно задать вам личный вопрос? Вы были трижды женаты. Семейная жизнь напрягает или согревает?
— На мой взгляд, кто-то вступает в брак из-за боязни одиночества, кто-то по любви. Кто-то для того, чтобы найти точку опоры. А когда теряется мотивация, брак распадается. Часто люди разбегаются по причине несхожести характеров. В моем случае присутствовали все эти причины, поэтому мои браки распадались.
 — В сериале «Сестры по крови» вы хорошо сыграли роль бандита Крокодила. Вы строили образ конкретного человека или сами придумали?
— Я как режиссер поставил спектакль «Кофе с Бибо». Для сюжета использовал историю, которую мне рассказал попутчик в поезде. История банальная, о любовном треугольнике — муж, жена, любовник, который регулярно отправляет рогоносца в командировки. Муж чувствует, что жена ему изменяет. Однажды раньше времени он возвращается из командировки. И понимает, что оказался прав и что соперник спрятался в шкафу. Будучи человеком военным, он выпивает рюмку водки, вешает на шкаф мишень и из табельного оружия выпускает в дверь всю обойму. Срок ему дают не за убийство, а за неосторожное обращение с оружием. История, рассказанная моим попутчиком, правдивая, но смотрится она как выдумка. Для постановки я придумал диалоги от первого до последнего слова, но воспринимаются они как реальная диктофонная запись. Возвращаясь к вашему вопросу, отвечаю, что я не видел человека, похожего на Крокодила, я его сыграл так, как представлял себе. Неожиданно мне вспомнилось, как в детстве я  представлял себя ковбоем или индейцем, в которого стреляют враги. В спальне у отца и тети Вали под одну из ножек кровати я клал кусочек картона с серой, вытащенный из хлопушки. После чего убегал от воображаемого врага, с разбега кидался на кровать по направлению к той ножке, под которой лежала сера, и раздавался «выстрел». Однажды я в очередной раз положил «заряд» под ножку и забыл про него. Вечером, когда отец с тетей Валей в спальне выключили свет и ложились на кровать, раздался выстрел! Я испугался, что получу взбучку за это, но они меня не ругали, наоборот, смеялись — подумали, что я специально их разыграл.
— Какой в быту Андрей Ташков ?
 — Я разный! У меня нет автомобиля, потому что я не хочу подолгу простаивать в пробках.Мне проще выйти на улицу и поймать машину. В еде я неприхотлив. У меня небольшая квартира и минимум вещей.

Беседовал Артур МЕХТИЕВ