Интересный собеседник

№20 от 16 мая 2013 года

Статья

Комментарии (1)

Лицо с обложки

Их красивые лица мелькают на обложках самых известных глянцевых журналов, а стройные ножки уверенно меряют шагами лучшие мировые подиумы. Попасть в модельный бизнес и раскрутиться мечтают миллионы девушек и парней. Но счастливый билет выпадает всего лишь единицам. Как случай на остановке помог длинноволосому блондину с андрогенной внешностью оказаться в списке самых востребованных белорусских моделей на Западе? Почему парни ощущают себя комфортнее в фэшн-индустрии, нежели барышни? Котируется ли традиционная славянская внешность? Что не устраивает в наших моделях зарубежных заказчиков? Об этом и многом другом рассказал в интервью газете «7 дней» топ-модель Евгений Савченко.

Парень что надо
— Евгений, как вас открыли для модельного дела? Знаю, что некоторые обивают пороги модельных школ еще с младых лет, за ручку с мамами и папами...
— Случайно. Как-то раз я сидел на остановке в своем родном городе Гомеле. И вдруг ко мне подошла девушка по имени Полина. Она работала в местной модельной школе. И поинтересовалась, не хочу ли я с такой внешностью попробовать себя в моделинге. И я, не раздумывая, ответил: «А почему бы и нет?». На тот момент мне было 20 лет, я учился на физическом факультете ГГУ им. Ф. Скорины, серьезно увлекался карате. Вот так и стал заниматься, учиться азам и не заметил, как постепенно во все втянулся. Спустя какое-то время, бросив учебу, поехал в Киев на кастинг. По дороге туда зашел в одно крупнейшее агентство моделей, которое успешно работает на рынке Украины уже более 15 лет. Заполнил анкету. И уже через 2 месяца меня отправили покорять Париж. Именно там началась по-настоящему профессиональная карьера модели.     
— Как на такие резкие перемены в жизни отреагировали родители?
— В целом отнеслись положительно. Но папа, как бывший военный, саму идею стать моделью рассматривал с большой долей скептицизма. Правда, потом понял, что это действительно хорошо у меня получается. И теперь он много мне помогает, поддерживает, что особенно важно в модельном бизнесе.
 — Как вас, новичка, встретили в Париже, в самом сердце мировой моды?
— Как только прилетел в Париж, сразу же приступил к работе. Снялся для известного глянцевого журнала L’officiel Hommes Paris. Он ориентирован на мужчин, интересующихся модой и стилем. 23 страницы только меня. Затем, конечно, были съемки и для других журналов. На самой первой Fashion Week участвовал в шоу Dior Homme, Jean Paul Gaultier, Rick Owens.
— После Парижа вы рванули в Нью-Йорк…
— Там я снимался для журналов, опять же участвовал в шоу, посещал кастинги. Довелось сняться, кстати, для VOGUE Italia с топ-моделью, иконой стиля Кристен Мак-Менами и фотографом №1 в мире Стивеном Мейзелом, а еще для New York Times со светской львицей, моделью, дизайнером, коллекционером одежды, наследницей империи Guinness Дафной Гиннесс. Когда выдавалась свободная минутка, гулял по городу со своим другом Дэвидом.
Операция «Адаптация»
— Что было самым трудным на первых порах в модельном бизнесе? К чему пришлось привыкать?
— Основная сложность заключалась в том, что необходимо было хорошо изъясняться по-английски. В работе это очень важно — свободно разговаривать с кастинг-директорами, рассказывать о себе. Я же, к сожалению, язык знал плохо. А еще тяжело было ориентироваться в крупнейших мегаполисах.
— Не страшно было выйти первый раз на мировой подиум? Все-таки уровень, ответственность.
— Скажу так: не страшно, а очень волнительно. Это было шоу американского дизайнера Рика Оуэнса. Но самое волнительное и самое большое шоу со мной — это, конечно же, Dior Hommes. Меня захлестывал восторг, переполняли эмоции. Чего стоило только взглянуть на немыслимые фантазии декорации!
— Какие требования предъявляют к вам модельные агентства? Например, не стричь волосы, не поправляться, не загорать, не обзаводиться семьей, никаких ночных клубов...
— Требований особых нет. Главное условие — профессионально работать на площадке, выкладываться на все 100 процентов. Ни в коем случае не опаздывать на кастинги, съемки, показы. Всегда хорошо выглядеть. А что касается волос, то, естественно, сам я не могу пойти к парикмахеру и обстричь их так, как мне хочется. Это ведь агентство придумало мой имидж. Я не имею права сам его разрушить.
— Сталкивались ли вы с белорусскими моделями на крупнейших мировых показах?
— Встречал, но не на шоу. Однажды видел на съемке Анастасию Беликову, мы с ней тогда вместе работали.
— Неужели славянская внешность за «бугром» не снискала себе славы?
— Этот вопрос скорее к кастинг-директорам. Но, судя по тому, что наших моделей (русских, белорусских, украинских) достаточно часто приглашают на самые большие шоу, то позволю сделать вывод: что славянская внешность все-таки востребована. И еще важный момент. Кого выберут для участия в шоу, зависит только от дизайнера.
И один в поле воин
— Существует ли в мужском модельном бизнесе жесткая конкуренция? Дружественная атмосфера имеет право на жизнь?
— Конкуренция, естественно, есть. Как и в любом деле, где есть более одного специалиста одного и того же профиля работы. Но у нас, в отличие от девушек, обстановка спокойная. Мы даже дружим. Иногда, правда, спорим и ругаемся, но до драк дело не доходит. Я, например, ни разу не замечал, чтобы кто-то кому-то козни строил. Но и один в поле воин в модельном бизнесе — не редкость. Хотя парни и комфортнее ощущают себя в модельном бизнесе, но платят больше девушкам.
— Что самое сложное, по-вашему, в карьере модели-мужчины?
— Честно скажу, особых сложностей не испытываю. Изнуряющими диетами себя не наказываю. Люблю вкусно поесть. Предпочитаю белорусскую, украинскую кухни. Спортом стараюсь заниматься, но исключительно для себя. К постоянным перелетам тоже уже привык. А вот по родным и любимой жене всегда скучаю. Родителям стараюсь звонить хотя бы один раз в неделю. 
— Максимальное количество показов, съемок в день?
— Бывало, что и 7 работ в день, а бывало и 1.
— Можете дать оценку состоянию индустрии моды и модельного бизнеса в Беларуси?
— У нас, к сожалению, уровень далек от того, что я привык видеть в Америке и Европе. Но радует, что стараются сделать все возможное, чтобы когда-нибудь стать на одну ступеньку с Лондоном или Берлином. Но до Парижа, Милана, Нью-Йорка нам еще топать и топать.
— Сергей Нагорный в одном из интервью как-то выдал: «Модная индустрия — прибыльный бизнес для женщин, на них и спрос выше, и гонорары у них больше. И потом, в Европе и США достаточно своих парней. Нашим ребятам надо больше думать о работе в Беларуси, где молодые люди востребованы». Что думаете?
— Частично соглашусь. Только вот в Беларуси не так много свободных рабочих мест для молодых. Моделинг же за рубежом — это хороший шанс посмотреть мир, посотрудничать с профессионалами, набраться бесценного опыта, возможность заработать приличные деньги. Но с последним пунктом не все так просто, как кажется.
— Приходилось сталкиваться с завистниками, выкрикивающими обидные фразы вроде: «Все мужчины в модельном бизнесе — геи», «Да они на баб похожи»?
— Да. Но, слава Богу, не лично. В интернете я читал комментарии к своим предыдущим интервью для белорусских журналистов. Много нового о себе узнал (смеется). Таким, которые до сих пор верят в глупые стереотипы, хочется сказать: не судите по внешности, она ведь бывает обманчива. В основном все парни-модели — традиционной ориентации, у многих есть девушки, жены и даже дети. Не дают покоя нашим людям мои длинные волосы. На Западе же ими наоборот восторгаются.
 О, везунчик!
— Вы носите одежду только ведущих модных домов?
— Нет. Я не заморачиваюсь на брендах. У меня все вещи достаточно простые и в то же время качественные и удобные. Это главные критерии при покупке одежды. 
— Как одеваются за границей?
— Просто, но со вкусом. У нас, увы, не у всех, но у основной массы с этим есть проблемы. Мы грешим несочетаемыми вещами и цветами. 
— Работы какого белорусского дизайнера заслуживают внимания и похвалы?
— Могу назвать Ивана Айплатова. Мне нравится его одежда и сам он как человек.
— Во сколько лет в модельном бизнесе уходят на пенсию?
— Мое мнение — модели не уходят на пенсию. Есть модели, которым далеко за 50, но на этом их карьера не заканчивается.
— А чем вы планируете заниматься после такого головокружительного успеха?
— Пока не знаю. Но я уже подумывал о благотворительности. Хочу построить приют для бездомных людей, приют для животных. Если все сложится, обязательно осуществлю свои планы.
— Считаете ли вы себя везунчиком?
— Да.
— Что еще, помимо отсутствия улыбки, не устраивает в наших моделях зарубежных заказчиков?
— Никто не любит унылых, печальных и необщительных людей. Нужно всегда выглядеть жизнерадостным.
— Интересно узнать о закулисье модного показа. Что творится за подиумом за несколько часов до выхода?
— Если тебя подтвердили на шоу, то обычно за день до него назначается репетиция. Но так происходит не у каждого дизайнера. Иногда ее проводят в день шоу. Модели приезжают за 3—4 часа до показа. Нам делают мэйкап, укладывают волосы. Мы успеваем перекусить. Потом еще раз репетируем, одеваемся, строимся друг за дружкой и выходим в своей очередности. После шоу все быстренько переодеваются, смывают косметику и дальше побежали кто куда.  
— Сколько образов успеваете «вынести» на подиум за одно шоу?
— От 1 до 4.
— Мода для вас — это …
— Прежде всего любимая работа.