Это интересно

№19 от 13 мая 2021 года

Статья

Комментарии (0)

«Работу модели выдержит не каждая»

Свет софитов, съемки для Гуччи, VIP-показы и обложки глянцевых журналов с твоим лицом – часто жизнь манекенщицы представляют именно так. А какова она на самом деле? Беседуем с известной белорусской моделью Анастасией Беляковой о том, почему она не имеет права изменить даже форму бровей без одобрения агентства, не может построить серьезные отношения с парнями и соглашается выходить на подиум за меньшие деньги, чем предлагают за съемки.

– Обычно все истории моделей начинаются так: «Шла по улице, и тут ко мне обратился незнакомец со словами: «А не желаете ли?..»

– Не исключение и я. Гуляли по Немиге с подругой, ко мне подошла Тамара Гончарова, директор известного белорусского модельного агентства. Дала свою визитку и сказала: «Хотите – приходите, будем пробовать». Я пришла. А уже буквально через пару месяцев заключила контракт с миланским агентством. 

– Как родители отнеслись к такому повороту событий в жизни дочери?

– Поначалу восприняли в штыки.
Я училась на первом курсе биологического факультета БГУ, в июне-июле у студентов сессия, практика, а тут приходится решать вопрос с учебой и готовиться к заграничной поездке. Но я объяснила отцу, что модель – это профессия, реальная работа, а не просто хобби. И меня отпустили. Правда, пришлось перевестись на заочное отделение университета.

– Ваша фигура – результат диет и тренировок?

– Всегда считала себя очень худой. Но в 17 лет, когда впервые пришла в агентство, услышала: «Надо сбросить вес». Мой рост – 179 сантиметров, талия – 60, бедра – 95 при необходимых 90 сантиметрах. К первой поездке в Милан я прилично похудела. Причем довольно легко и быстро: за два месяца, ограничив себя в мучном и сладком, скинула лишние пять сантиметров. Но довольно быстро поняла, что этот жесткий параметр бедер – не мое. Через пару месяцев организм подтвердил мою правоту – я снова чуть-чуть прибавила… Вообще, большой минус моделинга в том, что никто не смотрит на твою фигуру в целом. Все акцентируются только на сантиметрах. Например, во Франции для решения проблемы болезненной худобы среди молодежи законодательно ограничили минимальный вес моделей, но на парижских подиумах все равно дефилируют только худые девочки.

– Существует в вашей сфере такое понятие, как мода на лица?

– Все зависит от маркета. Я довольно часто бывала в Милане на Fashion Week и могла отследить тенденции на кастингах, наблюдая, на каких девочек обращают внимание директора или клиенты. Был сезон, когда брали практически всех лысых. Одно время модными считались странные лица. Но все же какие бы экзотичные лица ни «засветились» на том же показе Гуччи, все равно на подиуме увидите и несколько классических моделей.

– Повлияла ли пандемия на вашу карьеру?

– Очень сильно. Поскольку все границы закрылись, отправиться куда-то стало тяжело. Да и страшно. В прошлом году приехала уже в третий раз в Корею и сидела практически без работы. А в предыдущие сезоны в этой стране у меня было много хороших съемок. Азиатский Маркет в связи с пандемией стал ориентироваться на внутреннего потребителя. Я же чаще всего работаю с клиентами, бизнес которых ориентирован на Европу. Поэтому вернулась домой, а затем, когда появилась возможность, полетела в Китай. Живу здесь уже восьмой месяц. Даже не ожидала, что это настолько комфортная страна. Хотя, возможно, мне просто везет – и на клиентов, и на агентства. Здесь люди очень дисциплинированные, ответственные. Это можно отследить даже по отношению к коронавирусу: сказали носить маски – все тут же их надели, ни разу еще не видела здесь в общественном месте человека без маски. Кстати, я недавно сделала прививку. Для китайцев она бесплатна, а мне обошлась в 250 юаней за два укола – это примерно 30 долларов. Цена вполне адекватная.

– При вашем напряженном графике удается построить долговременные отношения?

– Пыталась, но все они рушились именно из-за расстояния.

– Для вас важно, чтобы парень был обеспечен?

– Не слишком обращаю на это внимание, потому что всегда стремилась к самодостаточности. Совершенно неважно, сколько мой спутник будет зарабатывать.

– Можно ли моделям краситься на кастингах?

– По-разному. В Европе, например, клиент хочет увидеть «чистый холст», с которым будет работать и на который потом нанесет макияж. Поэтому в Милане на кастинги ходят без косметики. Могу сказать спасибо итальянцам за то, что научилась принимать себя без макияжа. При этом никому не запрещено пользоваться консилером или тоном, если кожа плохая. А в Азии, где маркет другой, делаю макияж каждый день. Здесь клиент хочет видеть тебя практически в «сценическом образе».

– Наращенные ресницы допустимы?

– Да, но нежелательны. Они смотрятся неестественно. Если клиенту будет нужно, чтобы у модели были такие ресницы, – их наклеят. По сути, действует негласное правило: ты не имеешь права делать что-то со своей внешностью самостоятельно – будь то стрижка, покраска волос или изменение формы бровей. Я должна согласовать каждый такой шаг со своим агентством.

– Какие чувства охватывают, когда идешь по подиуму и на тебя направлены сотни камер и глаз?

– Очень люблю такие шоу! За них моделям меньше платят, чем за съемки, но сам процесс подготовки захватывает: бекстэйдж (закулисье), выстраивание в линию, долгожданное «Вперед!»… Светят софиты, щелкают фотоаппараты, все внимание направлено на тебя... Когда иду по подиуму, чувствую себя королевой мира. Понимаю, конечно, что больше смотрят не на меня, а на одежду, но все равно ощущения головокружительные, и они дорогого стоят.

– Какой совет вы бы дали белорускам, мечтающим о подобной карьере?

– Не бояться! Всегда надо пробовать! В агентстве, безусловно, помогут найти и подписать контракт, начнут вкладывать в тебя время и деньги, но при этом девушка должна осознавать, что работать моделью – нелегкий труд, который выдержит не каждая. Чтобы добиться настоящей известности, надо приложить немалые усилия.