Слава встретил ее, свою Марочку – Маринулю – Марианиллу, за несколько лет до войны в Ставрополе (тогда город Ворошиловск). В такую девушку невозможно было не влюбиться. Студентка, будущий художник–декоратор, отличалась необычайной красотой. Озорные глаза, брови дугой, белокожа, круглолица. Дочь военного, характер – бабушкин – «фронтом командовать». Марианилла Астахова была из тех, кто «коня на скаку остановит, в горящую избу войдет». А наряжалась-то как! Какие платья да шляпки – современницы позавидуют. Столько вкуса у девушки, столько фантазии!
– Мама сама мастерила шляпки. Она ведь художник. Училась профессии в Ставрополе, а диплом получала уже в Туркмении, в художественном училище Шота Руставели, – рассказывает сын Валерий Астахов, пододвигая мне стопку фотографий матери.
Рядом фото отца: молодой брюнет в белом костюме. По глазам видно: выпускник педагогического института, учитель химии и биологии, счастлив. Он беспечно улыбается: впереди вся жизнь!..
Но вскоре началась война. Она то разводила влюбленных, то соединяла. Чаще письмами. И редкими встречами.
Марианилла свой бойцовский характер показала уже в первые дни войны. Автомобиль, везущий женщин, детей и стариков в эвакуацию, чиновник потребовал конфисковать, а возразившего ему водителя – расстрелять – по законам военного времени! Тогда Марианилла, до этого не водившая авто, смело села за руль. Водитель – рядом: давал ей советы, как увезти людей подальше...
Смелая, мужественная девушка рвалась на фронт. Научилась поражать цель без промаха: получила значок «Ворошиловский стрелок». Изучила стенографию. Но на призывном пункте военком ей, зеленой девчонке, отказал.
Ростислав же на войне был с первых дней. Шушлябин, служивший после вуза в Поставах Вилейской области, мог погибнуть в первый же день под бомбежкой. Однако в начале июня его, красноармейца химической службы 4-го стрелкового корпуса Западного Особого военного округа, отправили на учебу.
– Предположительно, в Калининское военно-химическое училище, где готовили средний командный состав РККА, –
уточняет заведующая отделом письменных и изо-бразительных источников Государственного музея Великой Отечественной войны Галина Павловская. – Так судьба уберегла его от тяжелых испытаний лета 41-го.
Тем не менее Ростислав уже 22 июня отправляется на фронт. Он пройдет всю войну в должности начальника химической службы 24-й отдельной истребительно-противотанковой артиллерийской бригады резерва Главного командования. В самые суровые 1941–1942 годы бригада воюет в составе 34-й армии Северо-Западного фронта в Новгородской области.
– Отец не любил рассказывать о том времени, – вспоминает Валерий Астахов, – писем и открыток первых лет войны, которыми могли обмениваться отец с матерью, практически не осталось.
Знаковой для влюбленных стала зима 1943–1944 годов, когда Ростислав был откомандирован в Москву – в Главное управление фронта. В златоглавой произошло их главное свидание. В Москве дипломированный художник Марианилла Астахова работала на возрождающемся после эвакуации «Мосфильме», а потом – и в Большом театре. С того дня пошел отсчет их молодой семьи, в которой родились трое детей – Галина, Валерий и Юрий.
Ростислав возвращается на фронт. Так начинается переписка, которую 75 лет спустя сын Астаховой и Шушлябина Валерий принесет в Государственный музей Великой Отечественной войны.
Нужно сказать, что письма все были с фронта, от отца. Ответные, мамины, не сохранились.
«Наше счастье. Наша любовь. Верю в тебя!» – эти фразы практически в каждом письме фронтовика. Все они, как одно, – длинные, теплые, умные. «Моя Марочка! Мой дорогой друг!» – обращается к любимой Слава.
Он советует половинке не рисковать и не бросать Большой театр, где, по прямоте душевной, молодая художница говорила там, где нужно было промолчать.
«Мой дорогой друг!.. Выскажу свой взгляд на некоторые вещи. Тебе не обязательно уходить из театра. Такой большой культурный центр дает много творчества в работе. А мелкие людишки есть везде. Не обращай внимания и знай, что я тебя всегда поддержу, так как знаю твой верный взгляд на жизнь и на людей...».
А вот что он пишет в другом письме: «Тебе скучать не надо. Не напускай на себя грусть. И все будет гораздо лучше. Если вдруг от меня долго нет письма – оно задержалось в дороге...».
С большой любовью пишет фронтовик о будущем ребенке, которого носит под сердцем жена: «Все пророчат дочь… Марочка, дорогуля! Как я тебя люблю, как я люблю детей!.. Пиши, мое золото, обо всем. Твои пара строк о тебе, Марочка, являются для меня живительной влагой. Они для меня все!».
Пишет офицер и о войне, правда, немного, – цензура: «Были большие бои. Бомбежка с воздуха не прекращается. Сейчас тихо. Но тишина обманчивая: может нарушиться сильной перестрелкой и контратаками». В своих посланиях описывает быт и природу. В одном из них рассказывает о красоте Карпат, которые «объехал со всех сторон». Но больше всего, конечно, в них слов о любви – к Марианилле и маленькой дочери Галине.
Ростислав воюет в составе бригады на Северо-Кавказском фронте, а затем – в составе 2-го Украинского фронта. Принимает участие в освобождении Украины, Румынии, Венгрии и заканчивает боевой путь в Австрии.
– До 1946 года гвардии капитан Шушлябин продолжал службу в Южной группе войск в Австрии и Болгарии. За годы войны был дважды легко ранен. Награжден орденом Красной Звезды, рядом медалей, – уточняет Галина Павловская.
Наконец демобилизованный фронтовик едет к молодой жене в Брест, куда из Москвы она перебралась с маленькой дочкой. Здесь он работает учителем химии и биологии в одной из школ, затем директором детской санаторной школы и на другой педагогической работе.
После войны у Ростислава и Марианиллы родилось еще двое детей – Валерий и Юрий. Но, как часто бывает, это не помогло сохранить брак двух красивых и мужественных людей. Они выдержали суровое испытание войной, а вот притирка двух взрывных, огненных характеров в мирной жизни оказалась не по силам. Марианилла едет в Минск, где работает художником в Большом, а потом в Государственном кукольном театре художником-оформителем.... Ростислав уезжает в Ивацевичи Брестской области.
Да, история Славы и Марочки оказалась не сказочной, а реальной. Зато повесть их страстной и нежной любви в письмах, опаленных войной, будет жить вечно. И храниться – в памяти потомков. И в фондах Государственного музея Великой Отечественной войны. Эти письма, как машина времени, переносят нас в лучшие дни и годы этой прекрасной пары, сердца которой осветила Божественная искра Веры, Надежды, Любви.