Правило глагола

№45 от 09 ноября 2017 года

Статья

Комментарии (0)

Терешко всех времен

Геннадий Овсянников на предложение об интервью живо возмутился: «Зачем? Нет же никакого повода! Юбилей позади, новую роль пока не дали… 
О чем болтать будем?»

Уламываю, уговариваю, вспоминаю зачем-то встречу десятилетней давности. Мой собеседник в итоге дарит надежду: «Перезвоните через неделю, МРЭК вынесет свой вердикт, тогда, возможно, и повод появится». Звоню в назначенное время. Узнаю из первых уст, что, оказывается, комиссия разрешила артисту, перенесшему в начале года инфаркт, работать 35 часов в неделю, более того, народный артист СССР уже дважды выходил на сцену Купаловского. Выходит, та самая пушкинская телега жизни, о которой вспоминал он недавно на 80-летнем юбилее, катит по-прежнему, а «ямщик лихой, седое время, везет, не слезет с облучка». Знай наших!

Звать

В театре меня зовут Дядей, Аверьянов когда-то приклеил такую кликуху, с тех пор она и закрепилась за мной. Родные называют просто Геной. Журналистка однажды попросила  определить себя одним словом. Вы, мол, кто, балагур? Если понимать балагура как непрестанного болтуна, то такой имидж мне не совсем по душе. А если в это понятие вкладываете любителя пошутить или повеселиться, тогда да, я близок к такому образу.

Грешить

Как и у каждого, были грехи молодости, о которых иногда  стыдно вспоминать. Расскажу лишь об одном. Зашли как-то с Юрой Галкиным в домик РСДРП попросить стаканчик. На крылечке сидит бабушка, отвечает: «Берите!» Видим, стоит на столике графин… Однако гнетут сомнения: вроде в музее не совсем прилично? А бабушка уточняет: «Там никого нет. Все на совещании». Зашли с другом в дальний зал, где находится макет дома-музея Ленина в Симбирске, и выпили чекушку.

Воспринимать

В канун столетнего юбилея Октябрьской революции много говорят об этом событии, осмысляют его с высоты сегодняшнего полета. Я уверен, что Ленин – гениальный человек, может быть, даже самый гениальный в XX веке, который всколыхнул мир, и за ним пошли миллионы. А что в итоге не все получилось – другой разговор, но идеи сами по себе привлекательные: все люди равны, жить по совести, труд на благо общества – эти знакомые формулировки сродни христианским заповедям.

Экзаменовать

В театральный институт я поступил легко. На вступительных экзаменах случился казус: попался вопрос «Карамзин как основатель русского сентиментализма». А я ж в 8-м классе не учился, поэтому и не знал. Второй раз тяну билет – тоже, чувствую, в нем не силен. Махнул рукой: мол, не судьба. Но дело в том, что перед основными экзаменами, на творческом конкурсе, меня тестировал сам Дмитрий Орлов. Видимо, я ему чем-то понравился, поэтому, скажем так, предложили вытянуть еще один «счастливый» билет. А стоял вопрос о поэте революции, Владимире Маяковском. Это уже я знал на все пять баллов! В итоге меня зачислили, причем учился я на курсе у легендарного педагога – народного артиста БССР Константина Санникова. 

Тусоваться

В молодости у нас была отличная компания, куда входили в том числе Короткевич с Бородулиным. Шел однажды с ними по улице и что-то сказал Володе, тому, видимо, понравилось, и он попросил: «Интересная мысль. Запиши в блокнот». Я выполнил просьбу, а Короткевич стал поправлять, мол, здесь не такие знаки препинания. А Гриша его останавливает: «Не трэба. Хай усе бачаць, што пiсаў непiсьменны пiсака!»

Обижаться

Нет у меня ни на кого обиды. Нужно учиться конфликтные ситуации переносить на юмористический лад. Если человек мне был не очень приятен – избегал общения или старался не бывать с ним в одной тусовке.

Награждать

Я не обделен наградами и званиями, в копилке – три ордена, медали. Правда, надевал их один раз в жизни – на юбилей Купаловского. Вырядились тогда вместе с Гарбуком и пошли… Народ рассматривал, говорили хорошие слова в наш адрес. Молодежь, наверно, лучше знает современные награды, такие, как орден Скорины, а вот, скажем, что такое «Знак Почета», многие уже даже представления не имеют.

Политиканствовать

Я не играю в политические игры, никакие петиции не подписываю. Оппозицию я не люблю, она только критикует всех и вся, а что-то свое, дельное, не предлагает. Плявузгаюць, плявузгаюць, а па сутнасцi двух слоў звязаць не ўмеюць. Калi вы сапраўды за мову, дык павiнны самi яе добра ведаць. Ляпiць так, каб ад зубоў адскоквала!

Компьютеризировать

К гаджетам равнодушен, правда, на планшете или в компьютере иногда в шашки играю. Но мне в этом технологическом раю не очень интересно, я могу взять много полезной информации из других источников. В кино хорошо показывают сюжеты из сегодняшней жизни. Садится семья за стол обедать, и все как один – мама, отец и дочь – уткнулись носом в мобильник или планшет.

Включать

По телевизору смотрю в основном новостные передачи, канал «Культура». Раньше прилипал к экрану, когда показывали «Жди меня». Там такие сильные сюжеты были, такая драматургия: скажем, спустя 50 лет люди находят друг друга. Там актеру было чему поучиться. А сегодня такого уровня передачи, увы, нет… 

Сниматься

Когда меня спрашивают, есть ли сегодня фильмы, которые произвели на меня большое впечатление, признаюсь, что не могу вспомнить такой фильм-событие. Ушли мастера, снимать некому, хороших сценариев не приносят. Сделали продолжение «Белых рос», сам Дударев сразу же открестился от новой версии, заявив, что не имеет к этому «нiякага дачынення». Художественные достоинства этой картины даже не стоит обсуждать, сделали очередную дешевую мелодраму и только.

Жалеть

Я не великовозрастная актриса, жалеющая о том, что не удалось сыграть Джульетту. Не сыграл, значит, и не надо!  Вон сколько сегодня молодых, талант-ливых актеров, им и карты в руки. Мне посчастливилось сыграть и в театре, и в кино много характерных персонажей. На «Вольной сцене» когда-то шутя меня назвали «Терешко всех времен». Наверно, потому, что в этой роли (из драмы Макаёнка. – Прим. авт.) 650 раз выходил на сцену.

В свои 80 с копейками я понимаю, что молодость вернуть нельзя, а если бы и вернул, то вместе с теми, с кем познавал «правду чувств и искренность страстей», познавал, что такое дружба, предательство, где босиком, с валенками под мышкой, бегали с ребятами по лужам в школу. Но все это осталось в прошлом веке, в двориках Белыничей да в коридорах моей памяти. А о себе я всегда говорю вашему брату так: «Ни от кого не отказываюсь. Ни о чем не жалею. Ничем другим не смог бы заниматься в жизни».