Правило глагола

№18 от 03 мая 2017 года

Статья

Комментарии (0)

«Война – это страшная лотерея»

Гермоген Кондратьевич Рубцов с гордостью показывает свои боевые награды: орден Отечественной войны I степени, медали «За боевые заслуги», «За Победу над Германией, «Ветеран труда». С восторгом ребенка смотрю на человека, которому уже за девяносто, но который не потерял вкус жизни и благодаря своей потрясающей памяти рассказывает о мельчайших деталях той кровавой и одновременно героической странице нашей истории. Он, словно уловив мои мысли, неожиданно произносит: «Война – это страшная лотерея, в ней разыгрываются всего две вещи – жизнь и смерть. Смерть, увы, выпадает солдату гораздо чаще».

Умереть

Много раз сам задумывался, как удалось мне, попавшему на передовую в 17 мальчишеских лет, выжить в этой кровавой мясорубке. Люди гибли, как мухи. На моих глазах стольких товарищей не стало! Думаю, у каждого солдата на войне своя судьба. Одни погибали от первой же пули, другие прошли, как и я, самое пекло и не только остались живы, но еще и умудрились дожить до преклонных лет.

Когда уходил на фронт, бабушка повесила на шею крестик. Правда, потом я его переложил в карманчик, потому что сотоварищи увидели его и стали язвить на сей счет. О крестике помнил всегда, котелок армейский был пробит, в ногу ранило, но уцелел-таки! Наверно, Всевышний в этом помог. Не зря же имя выбирали по святцам – Гермоген, что значит «святой мученик», который был усечен мечом за Христа.

Трусить

Человеческая природа такова, что хватаешься за жизнь изо всех сил, до последнего. Страшно выскочить из окопа и бежать навстречу пулеметному огню, понимая, что тебе буквально пару минут осталось топтать эту землю. Но все-таки бежали, может быть, кто-то даже отчаянно труся. Но не прятались за чужими спинами! Из маленькой победы каждого солдата в итоге и складывалась наша огромная Победа.

Случалось, естественно, всякое. Однажды стал свидетелем, как солдат прострелил себе ногу, чтобы попасть в госпиталь. Но там установили самострел и его осудили по законам военного времени. А второго за такое же преступление прямо на месте, у нас на глазах, расстреляли.

Жалеть

Слышу часто о том, что родители должны жалеть, баловать своих детей, мол, их впереди, возможно, большие трудности ждут. В нашей большой семье все складывалось по-другому: со мной, как и с остальными семерыми детьми, отец и мама не церемонились. Все, от мала до велика, работали по-черному. Вскапывали лопатой землю (а это 25 соток), дрова кололи, резали траву вдоль тропинок, чтобы потом сушить во дворе…

Уроки по дороге в школу на ходу учили. До школы нужно было пройти около километра, вот и тренировал свою память. А письменные задания успевал за время переменки сделать. Все сестры и братья вышли в люди, получили высшее образование, а одна моя сестра имеет ученую степень кандидата наук, книги пишет…

Сами же родители – вот где диво – были безграмотными! Никогда ни домашнее задание у нас не проверяли, ни в школу на собрания не приходили.

Выживать

Я из поколения, которое умело приспособиться к суровому быту. Нет коньков и лыж? Сами мастерили из дощечек и ехали кататься! Не с чем в войнушку поиграться? Вырезали из дерева ружья и бежали с ними переплывать речку. Конечно, такие университеты закаляли и вырабатывали характер, учили побеждать наперекор трудностям и мерзостям судьбы!

Тот факт, что в моем роду немало долгожителей, объясняю для себя так. Во-первых, гены родителей: ни мама, ни папа никогда не курили и спиртным не злоупотребляли. Во-вторых, трудотерапия, которой занимались сызмальства. В-третьих, никогда не переедали. Питались простой незамысловатой пищей. Крапива, щавель, драники, стакан молока в день (корова попалась неудойная), кусочек хлеба. Мясо видели лишь во сне. Кабана забивали раз в году, хранилась свинина в сундучке под замком. Маме прежде всего надо было отца накормить, кузнецу требовалось хорошенько поесть, а нам, детям, оставалось варево.

Лечить

Бабушка по материнской линии была, как сейчас говорят, целительница. Лечила травами, к ней даже сами врачи приходили. Шли женщины, страдавшие мастопатией, и она им помогала!

В память врезался случай. Попросила как-то бабушка наловить маленьких лягушек. И вот пришла к ней на прием больная женщина. Бабушка дала выпить ей какую-то настойку и подставила ведро. У «пациентки» началась рвота. «Докторша» незаметно подбросила в ведро лягушек, потом постучала по спине страдалице и говорит: «Глянь сюда! Все плохое из тебя вышло!» Та увидела мелкоту, барахтающуюся в ведре, – хворь как рукой сняло!

Конечно, бабушку старались отблагодарить за этот дар. Нет, не деньгами, конечно, несли продукты, а она уже делилась с нами.

Воровать

Родители нас никогда не били, возможно, потому что мы были дисциплинированными и исполнительными. Лишь однажды отец высек меня… Дело было так. Залезли мои друзья в соседский сад за яблоками. А я стоял на шухере. И вдруг вижу, как хозяин дома идет в направлении сада. Я как заору: «Тикать!». Сосед, естественно, сразу побежал к родителям жаловаться. Весь день батька молчал, я чуть с ума не сошел от этой тягостной паузы. А вечером хватанул меня за шкирку, зажал между ног и так выпорол веревкой по мягкому месту, что урок запомнил на всю оставшуюся жизнь. С тех пор не воровал, не ворую и другим не советую.

Танцевать

Почти вся Злынка (это в Брянской области), где после войны работал в райвоенкомате, была сожжена. Собирались в уцелевших домах и устраивали танцы. Кавалерам, которых тогда катастрофически не хватало, девушки заранее вбрасывали в почтовый ящик пригласительные бумажки. Я был знатным танцором и бегал, что называется, с одной вечеринки на другую. Одевался всегда аккуратно, рубашки выстираю, сапоги начищу так, что, как в зеркало, в них смотрелся. Поэтому и был в центре внимания. Среди женщин было много вдов, и все такие умницы, красавицы! Им хотелось мужского плеча, была потребность почувствовать себя слабой, беззащитной… Но кто виноват, что их лучшее золотое время на военные и послевоенные годы выпало? Ни разу не воспользовался ситуацией: потанцую, пофлиртую, комплимент барышне скажу – и до дома топаю!

Изменять

Помню, ввел свою Клаву в еще пахнувший свежим деревом дом: мол, вот здесь печка, кровать, окна… Теперь весь быт и уют на тебе. Она была на небесах от счастья! Клавдия, как и я, из бедной семьи, у них вообще на полу спали, а тут сразу такая роскошь!

Моя вторая половина была идеальной хозяйкой. В любви и верности прожили с ней 48 лет. Голову на отсечение даю, что она ни разу не изменила. В то время к изменам относились по-другому, да и люди были гораздо скромнее. Помню, идем с ней под ручку по темной улице, но как только прохожий появляется – тут же позу ровненькую принимаем. Ее стеснительность доходила порой до крайностей: нужно было операцию делать, а она потребовала, чтобы ее проводила хирург-женщина. А вы говорите измена… Да и я всегда хранил ей верность. Сейчас моя Клава уже далеко от меня… Там, в лучшем из миров…

Благодарить

Благодарен судьбе за то, что дала мне силы и здоровье поработать больше века – трудовой стаж составляет 55 лет и 9 месяцев.

Так случилось, что после войны – всегда на начальственных должностях. Последнее место работы – руководитель совхоза «Буцевичи». Взял хозяйство убыточным, а через три года оно уже вышло на прибыль. Когда пришел туда, на фермах трактору из-за непролазной грязи проехать было трудно, а уходил – доярки в тапочках ходили.

Наверно, был не самым плохим руководителем, об этом свидетельствуют 75 благодарностей в трудовой книжке. Грамоты, благодарности, поздравительные адреса – вся стена ими украшена. Даже от Александра Григорьевича Лукашенко есть благодарственное письмо.

Ветерану сегодня скучать не дают: приглашают выступать в университеты, в музеи, в школы, на выставки. Всегда серьезно готовлюсь к таким встречам, стараюсь, чтобы от них хоть какая польза была… А вечером прихожу и обо всем своей Клавдии рассказываю. Видите, ее портрет у изголовья стоит…