Беларусь помнит



Мститель полесских лесов

Белорусские партизаны — это не только уникальный исторический феномен подлинно народного сопротивления захватчикам, но и образец силы человеческого духа. Годами воевать в лесах, в холоде и голоде, без надежного тылового обеспечения выдержит далеко не каждый. А рядом, в двух шагах, — родной дом, захваченный врагом. В партизаны шли и стар и млад — все, кто не мог терпеть поругания родной земли. Среди тех, кто ушел в лес, еще, в сущности, подростком, был и Леонид Калинкович — участник знаменитого партизанского парада 1944 года.
— Леонид Николаевич, помните, как встречали День Победы в 1945 году?
— Хорошо помню 9 мая 1945 года — всех военных пускали в столичные кинозалы бесплатно! В это время я уже учился в высшей школе МВД СССР. А с апреля 1946 по ноябрь 1957 служил в уголовном розыске республики на различных оперативных должностях. В 1954 году получил диплом о высшем образовании в Минском юридическом институте. Отработав более 13 лет на практической работе, после защиты кандидатской диссертации был направлен в Минское отделение факультета заочного обучения Высшей школы МВД РСФСР в качестве преподавателя кафедры спецдисциплин (позже — кафедра оперативно-разыскной деятельности ОВД Минской высшей школы МВД СССР). С 1967 г. возглавил ее и руководил в течение почти 22 лет. Занимался разработкой методики раскрытия умышленных убийств и тяжких телесных повреждений, организации оперативно-разыскной деятельности, внедрения в учебный процесс новых видов занятий — оперативных учений, групповых упражнений и тренировок.
— С чего начался ваш путь в партизаны?
— В августе 1943-го, в неполные 18 лет, прибавив себе год, потому что выглядел значительно старше сверстников, был зачислен в отряд №259 8-й Рогачевской партизанской бригады (Гомельская область). Мать, когда поняла, что ухожу в партизаны, плакала. И на прощание связала мне варежки с дыркой для пальца, чтобы было удобно нажимать на курок. Дело было летом, и мы с еще одним партизаном ездили на повозке, собирая еду для нашего отряда. Никогда никого не принуждали отдавать нам продукты. И тот, кто сейчас рассказывает по-другому,  нагло врет. Просто стучали в дома — и люди выносили, что могли: кто пару картофелин, кто молоко. Никогда досыта мы не ели, питались в основном супами. Однажды увидели медовые колоды и решили добыть немного меда. Выстрелили в улей, пчелы разлетелись, и я сообразил, что можно надеть материны рукавички, чтобы проще было достать мед. Конечно, выпачкал их, а потом выбросил, глупый,  возле ручья, не стирая. А зря. Но подсказать некому было. Ведь в отряде — одна молодежь до 25 лет. Потом зимой, когда настали холода, очень жалел и вспоминал рукавички. Пришлось в одном доме выпросить рваные — так и ходил... Зато спать мог потом при любых условиях и в любом месте.
Хорошо помню первые дни войны. В июне 41-го я как-то шел по дороге к тетке, и меня догнала колонна немцев. А я как раз стриженый был после школы — лето ведь. Из первой машины вышел офицер и спросил: «Партизан? Солдат?». Я сказал, что нет и показал школьную фотокарточку, которая, к счастью, была с собой. Немец посмотрел и отпустил, а так бы стал пленным.
— Вы были участником уникального парада — 16 июля 1944 года в столице Беларуси в пеших колоннах по центру города прошли партизаны. В память об историческом событии  неподалеку от Концертного зала «Минск» установлен камень с табличкой. Расскажите об этом  легендарном шествии.
— Напомню, столица Беларуси была освобождена от немецко-фашистских войск в результате успешно проведенной наступательной операции «Багратион». Немалая заслуга в этом принадлежит партизанским отрядам, которые героически сражались с оккупантами. Мы к этому времени уже соединились с бойцами Красной армии, и даже власовцы перешли на нашу сторону и воевали так же, как все. Когда вошли в город, он был пуст, почти весь разрушен. Жителей было совсем немного, толпами, как порой на картинах рисуют, никто нас не встречал. Люди жили в основном на окраинах. В городе народные мстители охраняли важные объекты и пленных гитлеровцев. Конечно, мы не знали, что будет парад. И вот в один день прошли по улице Красноармейской, пересекли Ульяновскую, и тут слева — станкостроительный завод им.Кирова. Где-то поближе к перекрестку, у излучины Свислочи, уже стояли колонны партизан. Их сформировали из тех, кто находился в Минске. Мы выстроились по четыре человека в шеренге, хотя никогда так не передвигались  ведь партизаны по тропам всегда по двое ходили друг за другом. Перед партизанским строем — трибуны. На трибунах стояло человек десять — в военной форме и гражданские. Мы не знали никого. Но говорили, что на трибуне был даже Рокоссовский, а мы его очень уважали. Это потом узнали, что полководца там не было, но тогда были уверены — Рокоссовский принимает парад. Появилось у нас и алое знамя, изготовленное, видимо, на скорую руку. До этого бригадного знамени у нас никогда не было. Без репетиций, строевой подготовки и парадной формы народные мстители достойно прошли перед генералитетом и партийным руководством республики. Первая колонна — партизаны Минской области, потом мы, Могилевская область. Всего в марше участвовало более 30 партизанских бригад и отрядов. Одежда у партизан была разная, но знамена имели все формирования. Не обошлось и без курьезов. Шла колонна, а впереди — обыкновенный козел в немецкой фуражке, якобы немецкий офицер. Мы засмеялись, как только его увидели. С трибуны звучали слова приветствия, все кричали «ура!». Была на параде и боевая техника. Сразу после марша самодельное и трофейное оружие партизанам приказали сдать. Было жаль, но приказ выполняли,  сбрасывали в кучу. Это для нас было не просто оружие. С этой винтовкой ты и спал, и за столом сидел. Кроме боевого, было у партизан и еще одно оружие — военная песня. С ней шли в бой, а потом восстанавливали страну. После парада нас отправили на улицу Мясникова. Кого-то оттуда направили на фронт, кого-то учиться, а меня и еще 200 человек отобрали для дивизиона регулирования уличного движения Управления милиции по Минской области. Так я стал регулировщиком и милиционером. Затем был назначен инспектором паспортного отдела Управления милиции НКВД БССР.