Культура



Блюзу изменять нельзя!

Накануне концерта в Минске в баре Coyote лучший блюзовый гитарист России и лидер группы Blues Cousins Леван Ломидзе рассказал о том, каково было играть блюз для американцев и как его чуть не арестовали в Минске в 1985 году.
— Вы дали несколько сотен концертов на родине блюза, в США…
— Сначала там смотрели на нас с удивлением, для них это было неожиданно — какие-то парни из России играют блюз. Но потом стали судить по самим выступлениям, и всем очень нравилось. В итоге, начиная со второй поездки, нас ставили на фестивалях только хэдлайнерами. Нас знали хуже, чем выступающих перед нами американских артистов, но по энергетике мы могли всем дать фору.
— Что дали американские гастроли?
— В первую очередь уверенность в себе, потому что до Америки мы переживали, что мы не американцы — не так играем, не тот акцент... Даже когда мы начинали, то Вахтанг Кикабидзе, который помогал нам, потому что любил эту музыку, говорил: «Зачем играть блюз, ведь американцы всегда сыграют его лучше!» Но когда мы приехали в Штаты, то вопрос исчез сам собой. Оказалось, что мы интересны американцам такие, какие мы есть. Плюс посмотрели на атмосферу американских фестивалей, подсмотрели какие-то интересные исполнительские нюансы.
— Какой момент вашей карьеры вы считаете самым важным?
— Самым важным был 2000-й год, когда мы во Франции взяли первое место на фестивале «Blues Sur Seine». Наверное, это самый большой фестиваль, который мне довелось видеть. 57 групп выступали в течение двух недель. Мы получили приз зрительских симпатий, появились какие-то контакты, предложения. Благодаря этому несколько раз проехали с турами по Франции, попали в Америку. В общем, если до поездки на «Blues Sur Seine» мы были просто российской клубной группой, то после нее вышли на совсем другой уровень.
— Какова была дальнейшая судьба медиатора Би Би Кинга?
— Если честно, мне было 14 лет, когда я попал на тот концерт в Тбилиси. В то время я не придавал такого значения ни самому событию, ни медиатору. Кажется, я где-то его потерял. Все это стало важным годы спустя, когда я влюбился в блюз, стал играть эту музыку.
— Это будет ваш первый концерт в Минске?
 — С Blues Cousins впервые. В 1985 году был с моей первой группой — мы открывали концерт Вахтанга Кикабидзе. После этого вышла забавная история — мы вышли прогуляться на улицу и начали петь. Мы же грузины, да еще молодые, веселые. Наверное, было около полуночи, к нам сразу подошли милиционеры и хотели нас задержать за нарушение общественного порядка. К счастью, в этот момент к нам подошел Вахтанг Константинович и говорит им: «Разве хорошие песни в хорошем исполнении могут быть нарушением порядка?». И нас отпустили.
— А сейчас вне сцены часто поете?
— Во время прогулок уже не пою (смеется — Прим.). Чаще всего в рамках грузинского застолья, когда приезжаю на родину, — у меня там много друзей, которые дадут фору профессиональным певцам. Да у нас там все такие!
— Что, на ваш взгляд, важнее всего в блюзе?
— Бескомпромиссность — нельзя изменять блюзу. Бывает, что музыканты в погоне за деньгами записывают какие-то коммерческие альбомы, а потом пытаются вернуться в блюз. Блюзовая публика этого не прощает. Блюз — это одна любовь на всю жизнь.