Помним! Гордимся!

№24 от 15 июня 2016 года

Статья

Комментарии (0)

Героев достойные наследники

Владимир Пугач, лидер группы J:Морс:

— Мой дед Владимир Антонович Ралько (1922–2006) — участник Великой Отечественной войны, стрелок-радист тяжелого бомбардировщика ТБ-3, командир взвода партизанского отряда, почетный гражданин Пинского района, дважды Герой Социалистического Труда. Награжден тремя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, орденом Отечественной войны I степени, орденом Трудового Красного Знамени, орденом Красной Звезды, медалями, в том числе «Партизану Отечественной войны» I степени, Почетной грамотой Совета Министров Республики Беларусь.

Дед был ответственным руководителем и поэтому вечно занятым человеком. К нему всегда кто-то приходил, что-то обсуждал, чего-то просил. Он был постоянно в разъездах. Но при этом умел быть просто дедом. Брал меня на руки и давал поиграть со своими орденами и медалями. Он обладал чувством юмора, умел с особой легкостью перевести в шутку любую сложную ситуацию. Я думаю, это вообще свойственно людям, видевшим войну.

Встретил войну дед курсантом Краснодарского авиационного училища. В 1942-м окончил курсы младших офицеров. Весной попал на фронт стрелком-радистом тяжелого бомбардировщика. В том же году его самолет сбили над Крымом. Дед был контужен и вместе со всем экипажем попал в плен, в лагерь под Ровно. Спустя три недели пленных под конвоем вывели на ремонт железной дороги, что проходила между пшеничными полями. Дед умудрился сигануть в пшеницу и скрыться. Продвигался в сторону Пинска. Шел пешком 200 километров по оккупированной территории, в основном по ночам, отсиживался в лесах, иногда ночевал на хуторах, где добрые люди его подкармливали. В самом конце июня дед смог добраться до белорусского Полесья. Попал в отряд партизанского объединения Василия Захаровича Коржа. Сначала был пулеметчиком, но вскоре стал командиром отделения, затем — взвода.

Сам он не любил вспоминать войну. Знаю несколько историй, и то не им рассказанных. Например, партизаны, переодевшись в немецкую форму, приходили в деревню, собирали всех полицаев, объявляли им, что будут их перевооружать перед силовой операцией. Просили сдать оружие. После чего попросту скручивали их и уводили с собой. Так за раз проходили несколько деревень. Помню историю про нападение на немецкий штаб в какой-то деревне... То есть партизаны вели не только оборонительную войну в лесах, а участвовали в открытых боях.

Однажды дед был ранен — пуля прошла навылет через левое плечо. Появилась опасность гангрены. Ждали самолет с Большой земли, который забирал тяжелораненых в госпиталь. Накануне очередного рейса в расположение партизан принесли женщину. Она убегала от немцев, заблудилась в лесу, отморозила себе ноги. В итоге дед уступил ей место в самолете. Его самого оперировали на месте, в партизанском отряде, удачно, слава Богу. С семьей этой женщины дед поддерживал дружбу всю жизнь. А через 30 лет после окончания войны он встретил того хирурга, который спас ему жизнь.

Всегда было интересно наблюдать за дедом и его однополчанами. У них было какое-то глубокое спокойствие в глазах. Многое из того, что они могли бы вместе вспоминать, они держали при себе. Им не нужно было проговаривать — столько пережив, они, наверное, понимали друг друга без слов.

После войны дед заведовал районным земельным отделом. Однажды, в 1950-м, ему поручили провести крестьянский сход неподалеку от Пинска, в Оснежицах. Четыре небольших хозяйства сливались в одно, выбирали руководителя. В итоге, никого не выбрав, предложили остаться деду. Вот с тех пор он сорок два года руководил большим хозяйством в Пинском районе. Показатели этого колхоза были одними из лучших в Беларуси.

Мои детские воспоминания хранят мало историй о деде, но, повзрослев, уже после того, как его не стало, я стал изучать, анализировать его жизнь и пришел к выводу, что мой дед был настоящим мужчиной. Волевым человеком, умевшим идти к цели и вести за собой. Он обладал даром давать людям надежду, уверенность и редким счастьем ощущать себя нужным. На стене дома по улице Первомайской в Пинске, где он прожил последние годы, висит мемориальная доска в его честь. А в Оснежицах, где он долгие годы руководил хозяйством, стоит его бюст.

Илья Сильчуков, ведущий солист Большого театра оперы и балета Республики Беларусь:

— Когда началась Великая Отечественная война, моему прадеду Ивану Борисовичу было 40 лет. До 1941 года он был кавалеристом, потом его комиссовали, и он работал председателем колхоза на Могилевщине. После наступления гитлеровцев его призвали в 4-ю кавалерийскую дивизию, которая дислоцировалась в Слуцке. Кстати, тогда ему присвоили звание старшего лейтенанта. Дивизию командование двинуло под Смоленск, там шли очень тяжелые бои, и прадед был серьезно ранен, попал в госпиталь в селе Починок, где от полученных ранений скончался. Там же, на кладбище госпиталя, его похоронили…

Я интересуюсь историей моей семьи уже давно. Восстанавливал ее буквально по крупицам. Рылся в архивах, разыскивал церковно-приходские книги, но нашел немногое: большинство бумаг было уничтожено или сгорело. Его жену, мою прабабушку Марфу, я еще застал живой, но мне было всего 5 лет, когда она умерла, поэтому воспоминания о ней довольно смутные. Но я знаю, что после гибели прадеда она так и не вышла замуж, хотя была очень красивой женщиной. Говорила, что не найдет такого, как ее Иван. В одиночку поставила на ноги четверых сыновей.

Еще знаю про прадеда, что он был очень принципиальным человеком. Не признавал никакого кумовства. Дед рассказывал, что когда отец был председателем хозяйства, к нему в контору пришел его отец, Борис. Долго ждал в очереди со всеми, потом не выдержал и отругал Ивана — мол, может председатель ты и хороший, но вот сын не очень, отца ждать заставляешь!

Когда мой дед, уже после войны, хотел разыскать могилу отца, то его ждало горькое известие: на месте этого госпиталя власти решили построить квартал пятиэтажек. Так что, к сожалению, у меня и родных нет могилы прадеда, куда мы могли бы приехать, поклониться ему. У нас сохранилась одна-единственная фотография Ивана Борисовича Сильчукова, но я рад и этому: хотя бы представляю, как он выглядел…

Для моей семьи 9 Мая — по-настоящему важный день, и я очень горжусь тем, что у меня был такой замечательный прадед!