Беларусь помнит



ХАТЫНЬ — наши горесть и боль

 Хатынь
Двадцать второго марта 1943 года в этой небольшой деревне под Логойском внезапно и навсегда остановился бег времени — 149 ее жителей, в том числе 75 детей, были заживо сожжены карателями, после чего Хатынь пополнила скорбный список сотен белорусских поселений, уничтоженных нацистами в годы Великой Отечественной войны. Чуть позже именно этой, так и не восстановленной в послевоенное время деревне суждено было стать нашим главным национальным памятником траура и скорби и в то же время рубежом безграничного мужества белорусского народа, который, несмотря на огромные потери, смог выстоять в горниле войны и победить врага.
В любое время года и при любой погоде в Хатыни царит печаль. Даже в самый ясный и солнечный летний день здесь на лицах людей не увидишь улыбок. И это неспроста: все, кто сюда приезжает, хорошо знают, что Хатынский мемориал в Беларуси — место особое, омраченное большой людской бедой.
Сотрудники Государственного мемориального комплекса «Хатынь» рассказывают, что за годы существования этого величественного архитектурно-художественного ансамбля, который был открыт к 25-летию освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков, его посетило около 40 миллионов человек более чем из 100 стран мира. И у каждого из них было свое восприятие нашей национальной боли, одинаковым же было осознание бесчеловечного смысла любого военного противостояния.
В советское время однозначно и утвердительно принято было говорить, что деревня Хатынь была сожжена вместе со своими жителями фашистами. И в этом никто не сомневался. Однако в постперестроечное время стали известны другие факты хатынской трагедии. В том числе и о роли в ней 118-го полицейского охранного батальона. Это воинское подразделение было сформировано фашистами весной 1942 года в Украине из числа завербованных советских военнопленных, перебежчиков и всякого уголовного сброда. И все же называть его абсолютно украинским нельзя: в нем служили представители разных национальностей.  Даже когда батальон передислоцировался затем и в недалекие от Хатыни Плещеницы, то на службу в него записались некоторые местные жители. Все эти оборотни, независимо от своей национальной принадлежности, вместе с кадровыми солдатами-карателями германской армии и совершили в Хатыни преступление, прощения за которое никогда и никому не будет. По крайней мере, от нас, белорусов.
Месть
Развивались же хатынские события быстро и непредсказуемо. Двадцать второго марта 1943 года для восстановления поврежденной партизанами между Плещеницами и Логойском линии связи были направлены два взвода 1-й роты 118-го полицейского охранного батальона. Подъехав к месту обрыва, полицаи попали в засаду, организованную партизанским отрядом «Мститель». В скоротечной перестрелке, после которой партизаны отступили, были убиты немецкий шеф-командир роты гауптман Ганс Вельке и два полицейских, еще несколько фашистских прислужников получили тяжелые ранения.
На первый взгляд, для оккупантов это было очередное ЧП. В Логойско-Плещеницкой лесной зоне партизаны довольно часто устраивали засады, громили вражеские гарнизоны и отдельные армейские подразделения. Случалось, что фашистские захватчики несли и большие потери. Однако для них этот случай оказался особым, так как его итог  выходил за рамки рядового боя с партизанами.
Дело в том, что убитый немецкий офицер Ганс Вельке был широко известен в Германии, являлся любимчиком самого Гитлера. В довоенное время он был спортсменом. Мировую известность ему принесла Олимпиада 1936-го, которая как раз и проходила в Германии. На ней Ганс установил мировой рекорд в толкании ядра — 16,2 метра — и стал первым в истории немцем, получившим олимпийскую награду в легкой атлетике. Спортсмен сразу же получил личное поздравление  Гитлера и удостоен офицерского чина. Однако, когда началась Великая Отечественная война, на передовую Вельке не попал, а был направлен на более тихую воинскую должность — командиром одной из рот все того же 118-го полицейского батальона.
Смерть от партизанской пули любимца фюрера (кстати, Гитлер, получив сведения об убийстве Вельке, посмертно повысил его в звании и назначил пожизненную пенсию членам семьи) заставила полицаев сильно побеспокоиться о своей дальнейшей судьбе. Именно поэтому они и вызвали из Логойска для преследования партизан спецбатальон  во главе со штурбанфюрером Оскаром Дирлевангером. Им удалось отыскать оставшиеся на мартовском снегу следы партизан, по ним они и пришли в окруженную лесом Хатынь. Каратели ворвались в деревню и завязали с находящимися там партизанами бой. Но под натиском превосходящих сил противника последние вынуждены были отступить. Каратели же не стали преследовать народных мстителей, а учинили расправу над ни в чем не повинными жителями Хатыни.
Горело все и везде ...

Буквально всех сельчан — взрослых, стариков, женщин, детей — каратели согнали в колхозный сарай. Только троим детям — Саше Желобковичу, Володе Яскевичу и его сестре Соне удалось скрыться от гитлеровцев.
Фашисты заперли двери сарая, обложили строение соломой, облили бензином и подожгли. Деревянный сарай мгновенно загорелся. В дыму задыхались и плакали дети. Взрослые пытались спасти их. Под напором человеческих тел не выдержали и рухнули двери. В горящей одежде, охваченные ужасом, люди бросились бежать, но их каратели хладнокровно расстреливали из автоматов и пулеметов. Так погибли 149 человек, из них 75 детей. Деревня была разграблена и сожжена.
Из находившихся в сарае, чудом удалось выжить только двоим — двенадцатилетнему Антону Барановскому и семилетнему Виктору Желобковичу. Раненый Антон долгое время лежал неподвижно, и гитлеровцы приняли его за мертвого. А Виктора ценой своей жизни спасла мать — выбежавшая из горящего сарая женщина была скошена пулеметной очередью и, падая, своим телом прикрыла сына. Вместе с мальчиками спаслись еще и две девушки — Мария Федорович и Юлия Климович, но судьба их оказалась дважды трагической. Обгоревших, чуть живых, их подобрали жители соседнего хутора Хворостени. Однако и это поселение через некоторое время было сожжено фашистами, и обе девушки погибли.
Единственный взрослый свидетель хатынской трагедии — 56-летний деревенский кузнец Иосиф Каминский, обгоревший и израненный, пришел в сознание, когда фашистов уже не было в деревне. Но ему буквально сразу же пришлось пережить еще один тяжкий удар: среди трупов односельчан он нашел своего сына — мальчик был смертельно ранен в живот, получил сильные ожоги и на руках у отца умер. Позже Иосиф Каминский послужил прототипом образа для знаменитой скульптуры «Непокоренный человек» на главной аллее Хатынского мемориального комплекса.
Свидетельства очевидца

Совершенное фашистами в тот мартовский день навсегда осталось в памяти  немногочисленных очевидцев трагедии.
Из протокола допроса Иосифа Каминского, 31 января 1961 года: «... Когда я пришел в гумно, то там уже были человек 10 граждан, в том числе моя семья... Людей продолжали сгонять в это гумно, и оно через непродолжительное время было заполнено так, что даже нельзя было поднять руку. Размер гумна 12х6, в него загнали человек сто семь моих односельчан ... среди них много маленьких детей и даже младенцев, а остальные — в основном женщины, старики ...
Обреченные на смерть люди, в том числе я и члены моей семьи, сильно плакали, кричали. Открыв дверь сарая, каратели стали расстреливать из пулеметов, автоматов и другого оружия граждан, но стрельбы почти не было слышно из-за криков людей. Я со своим 15-летним сыном Адамом оказался у стены. Убитые граждане подали на меня, еще живые метались в общей толпе, словно волны, лилась кровь из раненых и убитых. Обрушилась горящая крыша, страшные дикие вопли людей еще более усилились... Мне удалось из-под трупов и горящих людей выбраться и доползти до дверей. Здесь же один из карателей ... из автомата выстрелил по мне, в итоге я оказался раненным в левое плечо...
Мой сын Адам, обгорелый, неизвестно как выскочил из гумна, но в метрах 10 от гумна, после выстрелов, упал. Я, раненый, чтобы не стрелял по мне каратель, лежал без движений, притворившись мертвым... Скоро я услышал сигнал к отъезду карателей, а когда они немного отъехали, мой сын Адам, который лежал неподалеку от меня, в метрах примерно трех, позвал меня к себе ... Я подполз, приподнял его, но увидел, что он перерезан пулями пополам. Мой сын Адам еще успел спросить: «А жива ли мама?» — И тут же умер... »
По заслугам
В послевоенное время палачей Хатыни настигло возмездие — трибунал Краснознаменного Белорусского военного округа вынес им вполне справедливые приговоры, в том числе и высшую меру наказания. Однако некоторые из них на протяжении не одного десятилетия после своих зверств в Хатыни чувствовали себя довольно неплохо. Среди тех, кто долгое время скрывался от правосудия, был и бывший начальник штаба 118-го полицейского батальона Григорий Васюра. Ему удавалось жить безнаказанно до середины 1980 годов.
После войны этот каратель вернулся к себе на родину,  в Украину, работал агрономом, заместителем директора совхоза, входил в актив ветеранской организации, регулярно встречался со школьниками, которым рассказывал о своих вымышленных фронтовых подвигах. Однако пришло-таки время, и ему пришлось рассказать трибуналу Белорусского военного округа всю правду о своем прошлом и понести заслуженное наказание: в отношении него была применена высшая мера наказания — расстрел.
... Казалось, что в деле осуждения имевших отношение к хатынской трагедии карателей в наше время уже поставлена точка. Но в 2012 году мировые средства массовой информации облетела сенсационная весть — в Канаде отыскался Владимир Катрук, бывший полицейский, который участвовал в сожжении Хатыни. Он жил и успешно разводил пчел где-то под Квебеком. Как сложилась после этого судьба 91-летнего карателя — неизвестно. По крайней мере, об этом сегодня молчит всезнайка интернет.
Чтобы помнили...

О Хатыни сегодня знают далеко за пределами нашей страны. Трагедия этой белорусской деревни отождествляется с судьбами тысяч уничтоженных фашистами в годы Великой Отечественной войны поселений. Хатынь среди них стала международным символом траура и скорби по невинно погибшим в огне военных пожаров людей. Именно поэтому Государственный мемориальный комплекс «Хатынь» и является особым памятным местом.
Решение о его строительстве было принято в 1966 году. Главным инициатором создания хатынского мемориала был первый секретарь ЦК БССР Петр Машеров. В общем конкурсе на лучший проект памятника жителям сожженной деревни победил коллектив архитекторов, среди которых были Юрий Градов, Валентин Занкович, Леонид Левин и скульптор народный художник Беларуси Сергей Селиханов. Первоначально предполагалось, что  на месте трагедии возникнет мемориал только сожженной Хатыни. Однако затем проект был пересмотрен, и  Хатынь стала  памятником всем сожженным в годы Великой Отечественной войны деревням Беларуси.
Тематически хатынский мемориал состоит из нескольких частей, но имеет единое композиционное решение, которое основывается на планировочной структуре сожженной деревни. В центре комплекса бронзовая скульптура «Непокоренный человек» (ее высота свыше шести метров). Рядом — сомкнуты гранитные плиты, напоминающие крышу сарая, в котором каратели сожгли жителей Хатыни. На братской могиле мраморный венок памяти с текстами символических обращений погибших к живым с просьбой беречь мир и покой на земле.
Бывшая улица деревни выложена серыми, под цвет пепла, железобетонными плитами. В тех местах, где прежде стояли дома, поставлено 26 символических бетонных нижних венцов срубов и столько же обелисков, напоминающих печные трубы, обожженные огнем. Перед каждым из сожженных домов установлена открытая калитка как символ гостеприимства жителей деревни. На трубах-обелисках — бронзовые таблички с именами тех, кто родился и жил в этом доме, а позже погиб в огненном аду. Сверху каждого обелиска — печально известный хатынский колокол.
На территории комплекса находятся единственное в мире кладбище деревень — 185 символических могил, каждая из которых напоминает об одной из сожженных вместе с жителями в годы Великой Отечественной войны, но так и не восстановленных белорусских деревень. Кстати, 186-я не возрожденная деревня — это сама Хатынь. Каждая символическая могила сожженной деревни представляет собой пепелище, в центре которого расположен пьедестал в виде языка пламени — символ того, что поселение было сожжено. Тут же в траурной урне хранится земля из уничтоженной карателями деревни.

Еще один мемориальный элемент хатынского комплекса — «Древо жизни», на ветвях которого в алфавитном порядке перечислены названия 433 белорусских деревень, сожженных оккупантами вместе с жителями, но восстановленных после войны. На мемориальной «Стене памяти» установлены памятные плиты с названиями 260 лагерей смерти и мест, где фашисты массово истребляли на территории Беларуси людей. Тематический фрагмент «Вечный огонь» и три березки возле него напоминают о том, что каждый четвертый житель нашей страны погиб в годы Великой Отечественной войны. На траурном постаменте — четыре углубления, но только в трех из них растут березки, символизирующие жизнь на белорусской земле. В память о каждом четвертом погибшем горит и Вечный огонь.
Каждый из элементов хатынского мемориала имеет свою символику, в которой заключен глубокий смысл и оригинальное решение темы пережитой жителями нашей страны в годы Великой Отечественной войны трагедии,  непокорности и мужества белорусского народа. В Хатынь сегодня едут люди из разных стран, чтобы отдать дань памяти всем погибшим в пламени военного лихолетья белорусам. Если представится возможность, посетите скорбящую хатынскую тишину и вы. Обязательно прислушайтесь к приглушенному траурному колокольному звону. Он звучит, чтобы память о 633 сожженных белорусских деревнях жила вечно, и как предупреждение, чтобы подобные трагедии больше никогда не повторились на нашей земле.
Как сложились судьбы выживших жителей Хатыни?
Владимир Антонович Яскевич (род.  в 1930 г.) воспитывался в Плещеницком детдоме.
Окончил профессионально-техническое училище, прошел путь от токаря до мастера цеха Минского автозавода. В 1993 году ушел на пенсию и переселился в деревню Козыри Логойского района. Умер в 2008 году.
Софья Антоновна Яскевич (по мужу — Фиохина, род. в 1934 г.) воспитывалась в Плещеницком детдоме.
Окончила Брестское училище связи № 15. Работала телеграфисткой на одном из почтовых отделений Минска. Сейчас на пенсии, имеет двух сыновей и внучку.
Виктор Андреевич Желобкович (род. в 1934 г.) воспитывался в Плещеницком детдоме.
Окончил профессионально-техническое училище по специальности формовщик-литейщик. Работал на Минском станкостроительном заводе. Закончил вечернее отделение Белорусского политехнического института по специальности инженер-механик. С 1976 года работал в конструкторском бюро точного машиностроения. Живет в Минске. Имеет дочь, внучку.
Александр Петрович Желобкович (род. в 1934 г.) воспитывался в Плещеницком детдоме.
Окончил военное училище и военную академию. Служил в Вооруженных силах СССР, в запас ушел в звании подполковника. Умер в 1994 году.
Антон Иосифович Барановский (род. в 1930 г.) воспитывался в Плещеницком детдоме.
В 1969 году, спустя пять месяцев после открытия мемориального комплекса, трагически погиб. В последний месяц своей жизни он работал в Оренбурге. Ночью барак, в котором он жил, загорелся, и Антон умер от удушья.
Иосиф Иосифович Каминский (род. в 1887 г.). После войны жил в деревне Козыри Логойского района.
До последних дней своей жизни приходил в Хатынь, встречался с посетителями мемориального комплекса, рассказывал им о трагедии родной деревни. Умер в 1973 году. Похоронен в г. Логойске.
Что еще посетить на Логойщине?
Логойский район славится развитой туристической инфраструктурой. Однако после экскурсии по мемориальному комплексу «Хатынь» наиболее логично будет посетить его филиал «Дальва» — музей-памятник еще одной сожженной фашистами вместе с жителями деревне. Эта трагедия произошла  в конце июня 1944 года, за несколько дней до ее освобождения Красной Армией. Можно также  посетить Логойский районный историко-краеведческий музей им. братьев К. и Е. Тышкевичей — основателей белорусской научной археологии и музейную усадьбу «Акопы» — филиал Государственного литературного музея Янки Купалы в д. Хоруженцы.

Сергей ГОЛОВКО